Читаем Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях полностью

С той поры не приходил он домой. Антон, видя всё большее его упрямство, оставил его в покое и ждал, что из этого выйдет. Знакомые приносили разные известия про Василя. Одни говорили, что попал он в компанию каких-то гультяев, занялся с ними воровством, а добытые деньги пропивает в корчме. Другие — что живёт у Арыны и учится чарам. Даже видели, как он с Алютой и Арыной ходил по лесу, по болотным трясинам и берегам озёр, собирая травку, на которой никогда не высыхает роса.[82] Третьи утверждали, будто даже слышали из-за куста, как Арына, вырвав из земли какой-то мох, рассказывала про страшную его силу.

Мартин был настойчив, обещания своего не забыл и всё время искал встречи с Василём, но не получалось. А в дом к Арыне идти не осмеливался, боялся гостеприимства чаровницы.

Однажды, в воскресенье под вечер, кто со знакомым, кто с кумом идут в корчму, чтобы там за чаркой водки побеседовать да посоветоваться о том, да о сём и весело провести время. Идёт туда и Мартин, надеясь, что, может, встретит в корчме Василя.

Там все уже за столом. Жид Йосель[83] рад гостям, наливает водки, ставит на стол и записывает мелом на стене долг, условившись, что когда придёт осень и будет новый урожай хлеба, то приедет к ним, угостит хозяина с хозяйкой водкой, а те не позабудут его любезности и не пожалеют для него разного зерна, что собрали.

Заходит Мартин. Многие рады видеть его, усаживают за стол, угощают водкою. За разговором вспомнили про Василя и его возлюбленную; одни хвалят Алюту, мол, хорошая девушка и стала бы доброй женой, коли вышла б замуж за хорошего человека, а не за Василя, который побратался с дьяволом; несколько пьяных хвалят Василя; прочие же и Василя, и Алюту, и Арыну называют самыми негодными людьми.

Когда этот спор и шум затянулись, жид Йосель, что стоял в конце стола, говорит:

— Послушайте сюда, добрые господа, вы таки неправильно себе думаете за вашего Василя. Василь, чтоб он был здоров, человек добрый и аккуратный; и когда заходит ко мне в компании, то уже платит звонкой монетой, и той монеты у него — непереводно. А Алюта — ай, да и Алюта тоже таки хорошая девушка, и одевается как чистая панёнка. А что Арына, и что я должен об ей плохое сказать? Или что она колдует, так что, она геволт с погромом устроила? Она себе колдует, чтобы гельд иметь на немного грошей, а гроши таки нужны каждому человеку! Она помогает, добрые господа, лечит травами людей этих, чтоб они были здоровы!

Во время этого разговора с громким стуком распахивается дверь, заходит Василь, голова гордо поднята, шапка сдвинута набекрень. С ним несколько друзей. Посмотрел по сторонам, увидел Мартина и нахмурил брови.

— Что скажешь за эту жизнь, Василь? — говорит Йосель. — Ай, как давно я тебя не видел, уже третий день тому. Моя Зора[84] всё думала мне, что с тобой, и вот я как раз это с добрыми людьми говорю.

— Я знаю, что люди про меня говорят, собака лает, ветер носит, плевать на них.

Он сел на лавку, облокотился о стол и крикнул:

— Дай нам водки, да самой лучшей!

— А может, Василь прикажет подать сладкой вудки? Я привёз из города, хоть она таки и очень дорого стоит.

— Давай дорогую! — И кидает на стол несколько гривенников.

Жид во мгновение ока подаёт бутылку водки и рюмку.

Сидящие за другим столом глядели на это удивлённо, некоторые косились, перешёптывались меж собой и язвительно усмехались. Максим, который пришёл в корчму раньше всех и был уже изрядно навеселе, громко засмеялся и закричал:

— Ого! Как погляжу, ты, брат Василь, должно быть богат не по-нашему, уже пьёшь панскую водку. Верно, ночевал близ Змеева Камня и нашёл там деньги, или, может, Арына, твоя будущая тёща, какими-то чарами насыпала тебе полные карманы серебра. Ну и удалец!

Василь гневно посмотрел на него.

— К тебе, — отвечает, — никто из нашей компании не обращался и на беседу не звал, так что не встревай, а то так завяжу тебе рот, что уж никогда не посмеешь болтать без толку.

— Завяжешь мне рот? Ой, ой! Глядите, научился уже у Арыны чаровать, умеет рты завязывать! Ой, ой! Смотри, как бы тебе не охрометь, как твоя будущая тёща. Слыхал, почему она на левую ногу припадает?

— Молчи, коль с тобою не хотят говорить.

— Не хотят говорить, так будут слушать. А я расскажу всем! Послушайте! Расскажу вам, почему Арына хромая. Это ей Грышка отплатил. Он сам говорил мне по секрету. Однажды вечером, после захода солнца, возвращался он с косой домой с поля и услышал голос чаровницы, которая кликала коров, называя каждую по цвету её шерсти. В вечерней тиши слышно было, как по деревням коровы отзывались мычаньем; заревели так же и в его хлеву. Он перепугался, что придётся распрощаться с молоком, и побежал туда, откуда слышался голос, чтоб узнать, кто та чаровница. Подкрадывается огородами и что ж видит? Арына, сидя на плетне с распущенными волосами, диким пением творит чары.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Опыты, или Наставления нравственные и политические
Опыты, или Наставления нравственные и политические

«Опыты, или Наставления нравственные и политические», представляющие собой художественные эссе на различные темы. Стиль Опытов лаконичен и назидателен, изобилует учеными примерами и блестящими метафорами. Бэкон называл свои опыты «отрывочными размышлениями» о честолюбии, приближенных и друзьях, о любви, богатстве, о занятиях наукой, о почестях и славе, о превратностях вещей и других аспектах человеческой жизни. В них можно найти холодный расчет, к которому не примешаны эмоции или непрактичный идеализм, советы тем, кто делает карьеру.Перевод:опыты: II, III, V, VI, IX, XI–XV, XVIII–XX, XXII–XXV, XXVIII, XXIX, XXXI, XXXIII–XXXVI, XXXVIII, XXXIX, XLI, XLVII, XLVIII, L, LI, LV, LVI, LVIII) — З. Е. Александрова;опыты: I, IV, VII, VIII, Х, XVI, XVII, XXI, XXVI, XXVII, XXX, XXXII, XXXVII, XL, XLII–XLVI, XLIX, LII–LIV, LVII) — Е. С. Лагутин.Примечания: А. Л. Субботин.

Фрэнсис Бэкон

Древние книги / Европейская старинная литература
Тиль Уленшпигель
Тиль Уленшпигель

Среди немецких народных книг XV–XVI вв. весьма заметное место занимают книги комического, нередко обличительно-комического характера. Далекие от рыцарского мифа и изысканного куртуазного романа, они вобрали в себя терпкие соки народной смеховой культуры, которая еще в середине века врывалась в сборники насмешливых шванков, наполняя их площадным весельем, шутовским острословием, шумом и гамом. Собственно, таким сборником залихватских шванков и была веселая книжка о Тиле Уленшпигеле и его озорных похождениях, оставившая глубокий след в европейской литературе ряда веков.Подобно доктору Фаусту, Тиль Уленшпигель не был вымышленной фигурой. Согласно преданию, он жил в Германии в XIV в. Как местную достопримечательность в XVI в. в Мёльне (Шлезвиг) показывали его надгробье с изображением совы и зеркала. Выходец из крестьянской семьи, Тиль был неугомонным бродягой, балагуром, пройдохой, озорным подмастерьем, не склонявшим головы перед власть имущими. Именно таким запомнился он простым людям, любившим рассказывать о его проделках и дерзких шутках. Со временем из этих рассказов сложился сборник веселых шванков, в дальнейшем пополнявшийся анекдотами, заимствованными из различных книжных и устных источников. Тиль Уленшпигель становился легендарной собирательной фигурой, подобно тому как на Востоке такой собирательной фигурой был Ходжа Насреддин.

литература Средневековая , Средневековая литература , Эмиль Эрих Кестнер

Зарубежная литература для детей / Европейская старинная литература / Древние книги