Читаем Шляхтич Завальня, или Беларусь в фантастичных повествованиях полностью

— Хватит, хватит этой примерки, вставай, — сказал мой отец, взяв его за руку.

— Вставай, вставай, Гораськ'o! — кричали гости.

Хотели поднять его из гроба, но увидали, что он уже заснул вечным сном. Все побледнели и долго стояли вокруг гроба будто в оцепенении.

* * *

— Удивительный старец, — сказал Зав'aльня, — Знал о последнем часе своей жизни, а прощаясь с этим светом, пригласил к себе в гости знакомых и при них в полном самообладании перешёл в своё вечное жилище. Верно, он всю жизнь помнил о смерти, за это в старости милостивый Бог и дал ему знать о часе своего суда и милосердия. А вот тот чёрный гость, что преследовал пана, уже третий раз появляется в наших повествованиях. Не спит злой дух, старается повсюду вредить людям и всегда водит дружбу с теми, кто забывает о ближних своих. То кара Божья.

Ну, теперь послушаем, что поведает твой товарищ.

Повесть тринадцатая. Чаровник от природы и кот Варгин

— Встарь бывали всякие чудеса, — сказал другой путник. — Слыхивал и я от стариков про необычайных людей. Про одного из таких помню лучше всего, о нём и поведаю пану.

Жил в наших краях один простой крестьянин, звался он Томаш. Про него говорили, будто родился уже с зубами, а когда вырос, то хоть и не учился чаровать, но знал все секреты чаровников. Злой дух не мог от него укрыться. Под любой личиной, под каждой наружностью он всегда его видел и узнавал. Для всех людей он был другом, знал какие-то секретные слова, которыми одолевал злого духа, помогая страждущим и несчастным людям. Измученные тяжкой болезнью паны, когда наука докторов и дорогие лекарства не приносили им облегчения, посылали за Томашем, и тот всегда неким тайным словом быстро возвращал им здоровье и покой. Расскажу про несколько таких случаев.

Однажды пан Н. вернулся из города и привёз домой кота. Где и как он его достал, про то я не слышал, знаю только, что кот этот был необычный. Когда пан принёс его в комнату и посадил на пол, все домашние собрались вокруг и с удивлением смотрели на кота, который важно похаживал по покою, подходил, мурлыча, к каждому и со всеми был так ласков, будто вырос в этом доме.

Пан Н. обратился к жене:

— Смотри, Антося, что за редкостный кот, какой здоровенный, как блестит его шерсть, весь чёрный, как уголь, а как искрятся глаза! Да это прямо кошачий король Варгин.[235] Привёз я его как величайшую редкость.

Кот вскочил на стол, пани погладила его рукой, он прикрыл глаза, выгнул дугой чёрную спинку и, мурлыча, важно прошёлся по столу, и пани взяла его на руки. Красивый и ласковый кот всем пришёлся по душе и зажил лучше некуда — пил самое свежее молоко, спал на мягкой постели. На зов «Варгин!» бежал к пани, забавлял её, и все в доме его любили.

Прошёл месяц, прошёл другой, счастливый кот вёл себя хорошо, был фаворитом всего дома и в самом деле жил, как кошачий король. Но через несколько месяцев все начали замечать у пани какую-то перемену, у неё появились какие-то странные капризы, никто в доме не мог понять, чего она хочет. Стала занудной, беспокойной, сварливой, наказывала без вины горничных и слуг, ругала соседок, кричала на мужа, во всём имении один лишь кот был хороший и счастливый.

«Что бы это значило? — думал пан Н. — Такая нежданная перемена у Антоси».

Посоветовался со стариками и сведущими людьми. Все сошлись на том, что пани, должно быть, больна, ибо часто плачет, жалуется, хватается за голову, будто испытывает сильную боль, и падает на кровать. Больной никто не мог угодить, лишь кот спокойно сидел и мурлыкал возле неё.

— Должно быть, у неё спазмы, — сказал пан. — Надо пригласить доктора.

Приехал доктор, послал за лекарствами, лекарства дорогие, расходы большие, а пользы нет. Задумался доктор, не может понять, что это за хвороба. Тогда пан Н. пригласил на совет ещё нескольких. Собрались они, поговорили между собой, назначили другой способ лечения, но и это не помогло, ибо никто из них не мог распознать причину мучений больной.

Когда уж доктора со всей своею наукой не только не дали облегчения, но больная стала ещё слабее и беспокойней, знакомые и соседи посоветовали послать за Томашем.

— Томаш, — сказали они, — родился с зубами, у него природный дар, лечит силою слов. Нужно верить в тайны и чудеса, хоть и не постиг их ещё человеческий разум.

Дал себя уговорить пан Н. и послал за чаровником.

Пани лежала на постели, возле неё сидела поручица,[236] что приехала в то время проведать больную, служанки стояли у дверей, ежеминутно ожидая приказа, а чёрный кот, мурлыча, сидел рядом. Зашёл пан с Томашем, кот глянул на чаровника огненным оком, встопорщил спину, фыркнул и запрыгнул под кровать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Опыты, или Наставления нравственные и политические
Опыты, или Наставления нравственные и политические

«Опыты, или Наставления нравственные и политические», представляющие собой художественные эссе на различные темы. Стиль Опытов лаконичен и назидателен, изобилует учеными примерами и блестящими метафорами. Бэкон называл свои опыты «отрывочными размышлениями» о честолюбии, приближенных и друзьях, о любви, богатстве, о занятиях наукой, о почестях и славе, о превратностях вещей и других аспектах человеческой жизни. В них можно найти холодный расчет, к которому не примешаны эмоции или непрактичный идеализм, советы тем, кто делает карьеру.Перевод:опыты: II, III, V, VI, IX, XI–XV, XVIII–XX, XXII–XXV, XXVIII, XXIX, XXXI, XXXIII–XXXVI, XXXVIII, XXXIX, XLI, XLVII, XLVIII, L, LI, LV, LVI, LVIII) — З. Е. Александрова;опыты: I, IV, VII, VIII, Х, XVI, XVII, XXI, XXVI, XXVII, XXX, XXXII, XXXVII, XL, XLII–XLVI, XLIX, LII–LIV, LVII) — Е. С. Лагутин.Примечания: А. Л. Субботин.

Фрэнсис Бэкон

Древние книги / Европейская старинная литература
Тиль Уленшпигель
Тиль Уленшпигель

Среди немецких народных книг XV–XVI вв. весьма заметное место занимают книги комического, нередко обличительно-комического характера. Далекие от рыцарского мифа и изысканного куртуазного романа, они вобрали в себя терпкие соки народной смеховой культуры, которая еще в середине века врывалась в сборники насмешливых шванков, наполняя их площадным весельем, шутовским острословием, шумом и гамом. Собственно, таким сборником залихватских шванков и была веселая книжка о Тиле Уленшпигеле и его озорных похождениях, оставившая глубокий след в европейской литературе ряда веков.Подобно доктору Фаусту, Тиль Уленшпигель не был вымышленной фигурой. Согласно преданию, он жил в Германии в XIV в. Как местную достопримечательность в XVI в. в Мёльне (Шлезвиг) показывали его надгробье с изображением совы и зеркала. Выходец из крестьянской семьи, Тиль был неугомонным бродягой, балагуром, пройдохой, озорным подмастерьем, не склонявшим головы перед власть имущими. Именно таким запомнился он простым людям, любившим рассказывать о его проделках и дерзких шутках. Со временем из этих рассказов сложился сборник веселых шванков, в дальнейшем пополнявшийся анекдотами, заимствованными из различных книжных и устных источников. Тиль Уленшпигель становился легендарной собирательной фигурой, подобно тому как на Востоке такой собирательной фигурой был Ходжа Насреддин.

литература Средневековая , Средневековая литература , Эмиль Эрих Кестнер

Зарубежная литература для детей / Европейская старинная литература / Древние книги