Шляпа Ирины. Современный китайский рассказ

Ли Айцзе, закончив есть и пить с Цинь Шанем, принялась расспрашивать родственников других пациентов, как заказать на следующий день еду, а также разузнавать, где можно вскипятить воду. Они охотно и доброжелательно объясняли ей. Когда Ли Айцзе, держа термос, вышла из дверей больничной палаты, небо уже потемнело, мрачный коридор весь был заполнен тёмным, холодным зловонием. Возле кучи выгоревших углей из чайной печи она неожиданно натолкнулась на ту обруганную мужем женщину средних лет, которая в этот момент курила. Заметив Ли Айцзе, она спросила: «чем болен твой муж?»

«Так диагноза ещё нет, — сказала Ли Айцзе. — Завтра будет томография».

«А что у него не в порядке?»

«Похоже, что лёгкие, — Ли Айцзе повернула кран водонагревателя и, слушая звук воды, с журчанием и бульканьем льющейся в термос, сказала: — Он всё кровью кашляет».

«М-м-м, вон оно что», — мрачно вздохнула женщина.

«У вашего мужа был удар?» — с участием спросила Ли Айцзе.

«Именно. Ещё называется мозговым кровоизлиянием, он чуть не умер. Пока скорая приехала, половина тела уже не двигалась. Потому и характер испортился, чуть что не по нему — сразу на мне гнев срывает, да ты и сама видела».

«Человек, когда болен, всегда нервный, — сказала Ли Айцзе, закрыв воду и плотно затыкая термос пробкой. Распрямившись, она утешительно произнесла: — Ну, поругает пару раз — и что с того?»

«Эх, такое невезение — иметь больного мужа, горькая доля нам выпала, — женщина раздавила пальцами сигарету и спросила: — Ты откуда приехала?»

«Личжэнь, — ответила Ли Айцзе. — Это пару суток езды на поезде».

«Так далёко… — произнесла женщина. — Наш дом в Миншуй. — Оглядев Ли Айцзе, она сказала: — С койки, на которой твой муж сейчас, только прошлой ночью одного вынесли. Всего сорок два было, рак печени, двоих детей оставил и старуху мать, под восемьдесят. Жена его в голос рыдала — так убивалась».

Рука, в которой Ли Айцзе держала термос, разом ослабела, она упавшим голосом спросила: «Скажите, вы думаете, если у человека и правда рак лёгких, его ещё можно спасти?»

«Не хочу накаркать, но рак неизлечим, — заявила та женщина. — Да уж лучше деньги на лечение потратить на прогулки и увеселения. Но ты бы не беспокоилась так. Как знать, может, это и не рак вовсе, к тому же и диагноза ещё нет».

От этих слов вероятные перспективы представились Ли Айцзе ещё более мрачными, сил не осталось не только в руках, но к тому же и ноги обмякли, перед глазами зарябило и закружилось.

«У вас в Харбине есть родственники?»

«Нет», — ответила Ли Айцзе.

«Тогда где ты остановишься вечером?»

«Я останусь возле своего мужа, буду составлять ему компанию».

«Так ты, наверно, не знаешь, что родственникам нельзя оставаться в палате на ночь. За исключением разве что тех, кого допустили сопровождать тяжёлых больных в критическом состоянии. Судя по тебе, у вас в семье не особенно много денег, гостиницу не потянете, лучше уж остановись со мной — всего сто юаней за месяц».

«А что это за место?» — спросила Ли Айцзе.

«Это в двадцати минутах ходьбы от больницы, среди предназначенных под снос домов, хибары вроде собачьей конуры, там, конечно, не развернёшься. Домовладельцы — пожилая супружеская чета, сдают свободную комнату площадью десять квадратных метров. Раньше я жила с той женщиной, у которой муж болел раком печени, как только он умер, она собрала вещи и уехала домой».

«Не хотелось бы злоупотреблять вашей добротой, — сказала Ли Айцзе. — У вас действительно добрая душа».

«Меня зовут Ван Цюпин, — представилась женщина. — Можешь звать меня сестрица Пин».

«Сестрица Пин… — вымолвила Ли Айцзе. — Мою дочь тоже зовут Пин, Фэнь Пин».

Они вдвоём покинули комнату с чайной печью и, пройдя по сплошь покрытой угольным шлаком мостовой, вернулись в больничный коридор приёмного отделения. Они шли друг за другом тяжёлой, усталой походкой. Родственники пациентов непрерывным потоком ходили туда-сюда, наливали воду, выбрасывали объедки. Мусорное ведро в туалете распространяло прокисший запах, бивший в нос.

Как раз когда Ли Айцзе пора было уходить и идти в комнату Ван Цюпин, Цинь Шань вдруг схватил её руку и сказал: «Айцзе, если у меня диагностируют рак, мы ни в косм случае здесь не останемся, это уже сейчас невыносимо, я уж лучше умру в Личжэне, на нашем картофельном поле».

«Глупости!» — Ли Айцзе заметила, что Ван Цюпин смотрит на них, поспешно отдёрнула руку и немного покраснела.

«Не жалей денег, ты должна хорошо есть и устроиться в приличном месте», — настойчиво говорил Цинь Шань.

«Понятно», — отвечала Ли Айцзе.