Шляпники

– А это что такое? – спросила Корделия.

– Радость, – негромко ответил дядюшка Тибериус. – В небольшой мере. Ровно столько, чтобы скрасить труды.

Шляпники оглядели своё творение. Шляпа вышла элегантная, бледно-серо-зелёная, отделанная серебром и розмарином. Корделия представила, что как только король наденет эту шляпу, ему захочется провести целый день и целую ночь в своём кабинете, усердно трудясь.

Дядя шмыгнул носом.

– С пером с уха Афинской Совы вышло бы гораздо лучше, – прохрипел он надломившимся от печали голосом.

– Полно, Тибер, – мягко сказала ему тётушка Ариадна.

Обычно после взвешивания новую шляпу клали в шляпоподъёмник и спускали на первый этаж в магазин Шляпников.

Однако эта шляпа предназначалась королю.

Аккуратно уложенную в изящные шелка, устилающие прекрасную шляпную коробку с тёмно-синей лентой, Шляпу Концентрации отнесли в карету Шляпников.

Джонс подал карету к передней двери. Он важно сидел на козлах, держа поводья двух лоснящихся лошадей. Лошади мотали головами и тихонько ржали, готовые сорваться с места.

Тётушка Ариадна с Корделией залезли внутрь. За ними последовал дядюшка Тибериус, осторожно держа шляпную коробку. Пратётушка Петронелла помахала им на прощание из окна.

Джонс пустил лошадей быстрой рысью. Шляпная коробка подпрыгивала на коленях дядюшки Тибериуса всю дорогу от Уимпоул-стрит до дворца.

Внутри кареты царила тишина. Тётушка Ариадна время от времени всхлипывала и крепко сжимала ладонь Корделии рукой в чёрной перчатке. Дядюшка Тибериус хмурился и не сводил глаз со шляпной коробки. И тётя, и дядя сняли яркие Чепчики Легкомыслия и снова натянули Шляпы Скорби. От чёрных шляп карету заполняли тени. Путь прошёл в молчании.

Зато во дворце стоял шум и гам.

По просторному двору носились тонконогие лакеи в красной отделанной оборками одежде, бархатных шёлковых беретах и белых чулках (выглядели они весьма глупо, подумалось Корделии). Они пытались поймать сотни писем и бумаг, которые кружил над землёй лёгкий ветерок.

Карета Шляпников остановилась посреди этой суматохи. Осанистый лакей распахнул дверь, и семья выбралась наружу.

– Сюда, – сказал лакей, указывая на золочёные двери дворца. Его благородную попытку игнорировать творящееся вокруг безобразие подорвал лист бумаги, прилетевший ему прямо в лицо.

Корделия успела прочесть одну строчку, написанную неразборчивым почерком:

Его Величество Король настоящим повелевает Железолитейной Пушечной Фабрике изготовить 10 000…

Не успела она дочитать, как перепуганный молодой слуга в сползшей на глаза бархатной беретке схватил бумагу, отчего лакей пошатнулся.

Шляпники знали дорогу в тронный зал и отправились по лабиринту коридоров. Дядюшка Тибериус с важным видом нёс перед собой шляпную коробку. И знатные дамы, и служанки, и придворные в белых париках – все поворачивались посмотреть Шляпникам вслед. Корделия сияла от гордости, шагая рядом с шляпной коробкой, предназначавшейся самому королю.

Служанка, несущая в руках целую охапку белья, ахнула:

– Вот это да! Шляпники!

Корделия улыбнулась ей, и служанка от удивления выронила бельё.

У дверей в тронный зал стояли на страже четверо солдат в серебряно-чёрной форме. Казалось, они изо всех сил стараются игнорировать доносящиеся изнутри странные блеющие звуки. У их ног почему-то лежал одинокий светло-синий башмак, опрокинутый на бок.

– А! Шляпники! – воскликнул один из стражей. – Мы вас ждали!

Он распахнул двери, и процессия вошла в тронный зал.

Король Георг был на своём троне. Но это оказалась единственной нормальной вещью из всей развернувшейся перед семьёй сцены.

На короле не было ничего, кроме кружевных панталон, блестящих туфель из змеиной кожи и алого сюртука нараспашку. И на троне он не сидел. Он стоял на нём на одной ноге и блеял, как заблудившаяся овца. С уха у него свисала бархатная перчатка, из одной ноздри торчала редиска, а второй синий башмак балансировал на его голове.

Глава 5

– Ваше Величество, – низко кланяясь, обратилась к королю тётушка Ариадна. Корделия с дядюшкой Тибериусом поклонились тоже.

В тронном зале царил полнейший беспорядок. На полу валялись бумаги и одежда, на скамеечке для ног хлопал крыльями павлин, шторы на распахнутом окне трепал ветер. Белый завитой парик короля был криво водружён на статую какой-то греческой богини.

Принцесса Георгина, одетая в прекрасное платье из бледно-розового шёлка, напряжённо стояла возле отцовского трона. В руках она стискивала переливающийся фиолетовый плащ и, казалось, изо всех сил старалась не расплакаться.

По другую руку от короля стоял лорд Витлуф. Выглядел он ещё более усталым, чем прошлой ночью, когда заявился на порог Шляпников. И всё же он, как того требовал долг, занимал своё место у трона, готовый поймать Его Величество, если тот вдруг потеряет равновесие и упадёт.

– А, мои шляпные подданные! – провозгласил король. – Ложка есть ложка, пока не дырява – тогда это вилка, чтоб есть пудинг кудрявый.

Дядюшка Тибериус степенно наклонил голову.