SHlyapka_Igor_Osen_odinochestv_Litmir_club_886612_original_01302

Октябрь приставил ветер ко двору,

И тот под строгим взглядом облаков

Пинает суетливую листву

Похожую на пыль чужих грехов,

Вылизывая фантики конфет

С достоинством голодного бомжа,

Докуривает искры сигарет,

Над ломаной скамейкою кружа.

А к ночи выставляет в пустоту

Нагую беззастенчивость берёз,

Чтоб видно было даже за версту —

Трудился без халявы и всерьёз.

Под осень и душа, что старый двор,

Заброшена, грязна и холодна,

И память, сука злая, будто вор,

Готова не оставить ни хрена.

Сглотнёт мои надежду и тепло,

Затушит пальцем скромненький уют,

И, хлопнув дверью, прошлому на зло

Уйдёт туда, где слаще подают.

 ВОЛШЕБНАЯ СТРАНА  

Далеко-далеко,

где-то там, в тридесятовом царстве,

распевают в садах изумрудные птиц голоса,

и, в ларцах необъятных несметные спрятав богатства,

чародеи творят удивительные чудеса.

Звёзды в странных краях веселятся, как малые дети,

дружат с вечной мечтою и в шумной компании грёз

разгоняют луну, словно мяч, над зелёной планетой,

золотые коленки сбивая, но так… по чуть-чуть, не всерьёз.

Фонари, представляете, светят и дённо и нощно,

а герои легенд, будто люди, живут во плоти,

и пылинки волшебные в часиках ихних песочных

просыпаются вверх — им со временем не по пути.

Сядешь там вечерком на коняшку цветной карусели,

и тебя, как пушинку, ветра унесут в облака,

где играет невидимый, тоненькой нотой, свирели

голосок, а потом наливают стакан молочка.

И ещё в дивных странах, как принцы, живут бегемоты,

и едят бланманже поварёшками на серебре,

но вкуснее всего им готовит загадочный кто-то

кашу с маслицем свеженьким в медно-большом котелке.

Наши сны лишь обман по сравнению с этим раздольем,

бесшабашное счастье в котором поныне живёт,

но туда ни дойти, ни привета послать бандеролью,

ни доехать, и авиа вовсе закрыт перелёт.

Ох, не думайте даже попасть в чужеземие зайцем,

вас немедля поймает и уши как пить надерёт

Кот, который не спит и по цепи безмолвным скитальцем

толь налево идёт, толь направо, и сам не поймёт.

 МЕЖДУ НАМИ  

У чёрного с изнанки профиль белый,

На всякий блюз найдётся рок-н-ролл,

А если рассуждать поближе к делу,

То муж с женой — кошмарный разносол.

Она мне изменяла что есть мочи,

И я ей откровенно изменял.

Измазанный в помаде, среди ночи

Являлся и устраивал скандал.

Мы лихо и отчаянно ругались,

Как глупая шальная детвора,

А после обалденно целовались,

И счастью предавались до утра.

Но сколько расколочено посуды!

И нервов поистрёпано в клочки.

Да что там, и десятая причуды

Частичка не поместится в стихи.

Она надоедала хуже редьки,

И я случался ей совсем не мил,

Казалось нам порой на этом свете

Ужиться вместе выше всяких сил.

А вот, поди ж ты, не было расстаться

Желания ни в сердце, ни в душе,

И летом будет — боже! — целых двадцать,

Как мы бок о бок, с хвостиком уже.

Коса без камня твёрдость не проверит,

И дыма не бывает без огня,

Она ж моя находка и потеря,

И я её надёжа и броня…

Ну… строго между нами говоря.

 МОЖЕТ БЫТЬ  

Тлеет белёсым пятном заря,

В окна пустые зеркальных луж

С неба промозглого октября

Выплеснув дня ледяную тушь.

Голые ветви в объятьях снов

Замерли, кожицей чуя страх

Скорых на явь ледяных ветров,

Скрытых заклятьем в иных мирах.

Я откликаюсь на дым костра,

Слушаю голос сухой листвы,

Чувствую пыль на своих губах,

И настороженность тишины.

Время не ценит счастливый миг,

И, превращая его в ничто,

Просто забудет, как серый блик,

Номер случайный в игре лото.

Робкий денёчек, мелькнув едва,

Быстро уймёт показную прыть,

Но, перечитан в моих словах,

Кем-то запомнится… может быть.

 ПРЕДЧУВСТВИЕ БЛАЖЕНСТВА  

Ещё не выпал снег. Октябрьский день

По-дворницки замёл сухие листья.

Прозрачную отбрасывая тень,

Рябины спелой бронзовые кисти

Упрямо тянут к выцветшей земле

Усталостью изогнутые ветви,

И в воздухе уютно, как во сне,

Струится горечь дымом сигаретки.

В такие дни разлука суждена.

Но странною надеждой близок вечер.

Его звезда нечаянно зажгла

Предчувствие блаженства новой встречи…

 ПРОЩАЛЬНОЕ ЭХО  

Ветви мокрые клоня,

В знак печали и тревоги

Листопадом тополя

Плачут молча у дороги.

Тих, прозрачен, недвижим,

И надежды не питая,

Мир становится чужим,

Понемногу увядая.

Замер бойкий гомон птиц,

Свет осенний пахнет пылью,

В искрах гаснущих зарниц

Ночь раскидывает крылья.

И во сне, и наяву,

Словно тень былых пророчеств,

Тучи медленно плывут

Стаей гордых одиночеств.

Улетели от земли,

Завершая жизни веху,

В небе тёмном журавли,

Отзвучав прощальным эхом.

 ИНФЕРНО  

Настигла ночь. И вновь не спится.

Издалека, сквозь темноту,

Воспоминание стучится,

Подобно властному персту,

О чём-то очень одиноком,

О теплоте любимых губ,

О том, теперь совсем далёком

Итоге тягостных разлук.

Не молкнут памяти призывы,

Не лечит время прежних ран,

И ближе всё, и всё надрывней

Тоски безжалостный дурман.

Спешат, бегут мои минуты,

За каждым прошлым новый час,

Но вяжут дум тугие путы

И мыслей горестных о нас.

Прервать понурый бег по кругу

Не в силах боле чувств порыв,

Я верю, мы нужны друг другу,

Я знаю, тщетен мой призыв.

Боль сожалений эфемерна,

Но ткань реальности груба.

В пучину вечного инферно

Уже свела меня судьба.

 НА КРАЕШКЕ  

Разлука неизбежностью грешит,

Бросая нас, как щепки в океане,

И только память всё ещё хранит

Надежды не смолкающее пламя.

Кто знает, что такое эта жизнь,