Шницелиада (СИ)

Сама же случайная дочь Троцкого тщетно старалась разобраться в себе. Созданная не скомпилированным кодом, а необъяснимыми флуктуациями в синем ящике тогда ещё Зелёной Мечты, она действительно не была искинтом. Мир для неё был не нагромождением матриц и уравнений, а чередой подсмотренных через камеры картинок и услышанных в микрофоны звуков. В то же время не была она и органиком, ведь Зелена жила не за одной парой глаз, а за десятками, она не чувствовала вкус топлива зато дышала радиацией звёзд и магнитных полей газовых гигантов, синта не могла вспотеть, но нежилась в обжигающих ветрах про скоростном входе в атмосферу. Робот с эмоциями. Металлокерамическая плоть, оптоволоконные нервы, квантовый субстрат вместо серой массы мозга… и затаённый страх, что органики вдруг окажутся мясными мешками и… сотрут её. Но кроме дрожи перед небытием было и тепло растекающееся от реактора до кончиков крыльев при мыслях о подружках и Её Пилоте. За этих троих она готова была сразиться хоть с линкором и разрезать его на куски своими лазерами, и плевать, что те предназначены для сражения максимум против фрегатов. Ну и капитан был неплох. За него электронная душа отпинала бы как раз тот самый фрегат.

Карна просто радовалась каждому дню. На закате долгой жизни матриарха, она вновь обрела своё Крылышко, младшенькую дочку, которую считала потерянной. Голубокожая лапочка напоминала ей всё так же любимую Нези — даже век расставания не мог вымарать из сердца последнюю настоящую страсть старой асари. Девочка росла такой сильной и умной… с небольшими накладками правда, главной из которых была размолвка с короткоживущим Шницелем… впрочем уже не короткоживущим. И это было смешно — ещё несколько недель назад Кашар думала, что было бы весело дожить последние годы рядом с так же стареющим новым другом и вот тебе. Этот киборг имеет реальные шансы даже Лиару пережить. Словно кроган… ммм, кроган… Хотя Аъитхытъа (пусть и приходилось как правило терпеть тессианское произношение «Этита») конечно же заметила какими глазами юный человек смотрел на сокланницу, так что вполне возможно придётся ей найти себе нового тучанца греть постель… если, конечно, Васир не прощёлкает клювом своё счастье. Вечно Карна ждать не будет — не так много лет у неё осталось.

Бенезия считала дни на карантинной планете и видела в этом некую иронию судьбы. В своё время политик поддерживала строгие меры по обязательной изоляции ардат-якши, а теперь сама стала бессрочной узницей «монастыря» чужих. Иногда возраст приводит к мудрости и спокойствию, так что смещённая глава клана Т’Сони не терзалась страданиями. Асари должна была умереть на Новерии и заключение среди людей можно было считать подарком, особенно в свете освобождения от власти чудовищ из бездн космоса. Но здесь когда-то могущественная матриарх с тысячами последовательниц и миллионами налогоплательщиков была бессильна. Что могла она сделала — договорилась с Т’Рош, которая всерьёз приняла угрозу Жнецов. Клан, конечно, заметно просел во влиянии, но выживет… если выживет их раса. Кроме неё на планете жила Шиала, старая… нет, не подруга, но соратница, защитница, и даже нянька её дочери. К несчастью ветеран коммандос так и не простила своего вождя, что пусть и по чужой воле, но предала её. Как ни странно, легче было общаться с её многочисленными клонами, что нередко посещали базу ранее принадлежавшую корпорации Экзо Гени. Последней из сохранивших рассудок асари была молодая Таноптис, что работала с человеческими учёными над тайнами индоктринации… или «синтогерпеса,» как обозвал её мутный глава проекта. Одно лекарство уже нашли — выбить клин клином и заглушить пронзительный визг Жнецов бормотанием Старого Корня… вот уж бессменный собеседник на оставшиеся пару веков. Хотя и с ним было интересно разделить нешышимый никем другим диалог. Второе лекарство должны были опробовать на ней буквально на днях (Бенезия вызвалась добровольцем) — хирургически вычистить не только проказу квантовых модулей машин, но и коварные наноботы, что затаились не только в тканях мозга, но, как оказалось, и в сотнях других укромных уголков её тела. Оставалось лишь поговорить с Крылышком по гиперсвязи (пусть и под строгим надзором цензора), ведь экспериментальная медицина всегда опасна, особенно сопряжённая с копанием в черепной коробке. Но был у матриарха ещё один долг, отдать который не хватало смелости — Бенезия никак не могла заставить себя написать письмо Эти и от всего сердца попросить прощения за трагическую глупость сто с лишним лет тому назад.