Шницелиада (СИ)

На фоне удручающих откровений от Юрия радовал прогресс компании. Бульба расправил крылья. Полученные вливания капитала через контору ручного финансиста Посредника — а у того и на Илиуме был представитель, некий Гобло Вон, плюс полная энтузиазма поддержка Гокудо таки позволили прикупить Яшима Индустрии и разом расшириться раз в двадцать. Мисс Сато расцвела, войдя в правление, и во взглядах, бросаемых на прошедшего лечение у вивисектора Стаса неведомо откуда начал появляться чуть ли не матримониальный интерес. А ведь Щитт всего лишь шутил… Впрочем работы был непочатый край. И интегрировать новый персонал, и раздать проекты разных линеек брони, которые больше не висели на единственной асари, и переместить часть производственных мощностей поближе к Илиуму. А ещё расширять отдел безопасности, где доселе числился один лишь влюблённый кроган (Норико, конечно, хорошо, но полностью опираться в этом деле на Якуза было не слишком умной идеей), и открывать новый отдел кварианских кадров, ибо принять теперь можно было не десятки, а сотни молодых галактов.

Юная Жаклин никак ни могла свыкнуться с тем, что её не пытаются поиметь ни в прямом, ни в переносном смыслах. Но и отыскать подвох, которого она постоянно ждала, никак не получалось. Ежедневное общение с подружками своего возраста (впрочем, в случае с Зеленой утверждение было спорным — телу под семь веков а разуму не больше трёх месяцев) пока ещё незаметно, но уже подтачивало стены возведённые вокруг себя. А ещё девушка с удивлением обнаружила, что кварианка права и учиться действительно интересно. Тем более, что личный наставник оказался настолько суров, что Евразийские родственники капитана от него шарахались с чуть ли не паническим ужасом. Выражение лица Стаса, выронившего себе на ботинок чашку кофе она точно не забудет. Был у неё и коварный план. Биотик запомнила нотацию на тему тюремной ругани и, когда никто не слышал, изучала русский мат с помощью пилота Секвойи. Кроме образования, Зиро открыла для себя Звёздные Войны. После рекомендованных к просмотру первых шести серий и Изгоя-Один, «Дарт Зиро» прочно обосновался в её самосознании. Сама она отплатила добром за предобрейшее, убедив Щитта, что и среди Мышиной Ереси есть на что посмотреть — например, ранние сезоны Мандалорца. Ну и наконец, она не знала, но таинственный дед с Хагалаза искал зацепки о её прошлом — памятное по игре досье пока не существовало.

Лем’Кона вела насыщенную и разнообразную жизнь. Лекции в математическом факультете перемежались с интересной работой. Эрара с Бульбой подтягивали инженерный талант кварианки до новых высот. Свободное время занимала сюрреалистическая дружба с инопланетянкой и синтетиком. И если первое в Паломничестве не считалось большой редкостью, то второе просто взрывало шаблоны. Раннох, геты, Механическое Зло… Ну-ну, хотя когда на Зелену накатывала её «технотечка,» то элементы Зла, пожалуй, присутствовали. Хотя нар Райя и сама была не без греха, с её планами наложения трёхпалых лапок на капитана. Здесь было сложно. С одной стороны, объект желания не делил постель с Кормящим Матриархом с недавнего похода боевой группы «пострелять.» Нет, к Карне в бар он так и шастал почти каждый день, но домой приходил не слишком поздно — розовый пижамный скафандрик всё знала, так как почти прописалась в капитанской спальне. А вот с другой стороны она слишком часто наблюдала отстранённый взгляд в никуда и задумчивую полу-улыбку. Это нервировало куда больше, чем присутствие гипертрофированных мышц и грудей в половой жизни Щитта, пусть тот лишь отшучивался в ответ на вопросы. Везде эти асари…

Дубянский был счастлив. Действительно счастлив — и не только по циничному рецепту, «сделайте человеку плохо, а потом верните как было.» Впрочем, возможно и это присутствовало, так как депрессия после комиссования была настоящей, и пилотировать маневрирующую с грацией беременной коровы Зелёную Мечту после Нормандии было чуть ли не издевательством. Корвет всё изменил. Мало того, что Секвойя порхала бабочкой хоть в космосе, хоть в атмосфере, но вдобавок в корабельном разуме он нашёл единомышленницу. Она так же обожала полёт, ржала над теми же анекдотами и даже разделяла пристрастия в кинематографе (архив Джокера собирал не один лишь космический инвалид).