Шофёр Тоня и Михсергеич Советского Союза

– Пошел воды набрать, – махал пустым ведром корреспондент рижской газеты «Советская молодежь» Паша, – а они непонятно откуда, со всех сторон, размером с апельсин, нет, с футбольный мяч, светятся белым светом, а переливаются внутри фиолетовым!

– Это приглашение к обмену информацией! – сразу поняли уфологи. – Разбиваемся на группы и идем от лагеря в разных направлениях! Постоянно фотографируем! Потом на пленке будем непонятные тени и силуэты искать!

Антонина шла, держась за полу штормовки Мазаева. Со всех сторон раздавались крики: «Вижу!», «Вон они!». Антонина вглядывалась в темноту, Мазаев озирался.

– У нас такое воодушевление было, когда люди за руки взялись, – фотографировал темноту корреспондент Паша, – два миллиона человек соединили Латвию, Литву, Эстонию ко дню пакта Риббентропа-Молотова! Шестьсот километров! Мировой рекорд поставили!

– Вижу! – крикнул кто-то совсем рядом.

Мазаев не выдержал и тоже крикнул:

– Вижу!

– Где, Костя? – прижалась к Мазаеву Антонина.

– Вон там… – неуверенно направил в темноту луч фонарика Костя, – шар голубой… между елочками…

– Внимание! На фоне инопланетян! – крикнул Паша. – Фотографию!

Антонина обернулась, Паша нажал спуск, вспыхнула вспышка и на время ослепила Антонину.

Через час все вернулись в лагерь. Несмотря на возбуждение, старались не шуметь, потому что самые авторитетные уфологи с самыми неординарными экстрасенсорными способностями сели в круг, взялись за руки, чтобы собрать свою энергию в пучок и выпустить ее в направлении внеземной цивилизации. В сторонке Паша допрашивал Антонину и тут же записывал на диктофон:

– И что было потом?

– На миг я как бы ослепла… – вспоминала Антонина.

– А мысли неожиданные? Голоса в голове? – записывал Паша.

– Нет, Михсергеича не слышала, испугалась только на мгновение, что вдруг так все и останется, – морщила лоб Антонина, – так и буду ходить ослепленной!

– Понятно, инопланетяне очень обеспокоены за нашу страну и хотят донести до главы государства Горбачева, что очень боятся, вдруг он остановится на полпути, и все останется прежним, – надиктовал сам себе Паша и опять спросил: – А дальше?!

– Потом предметы различать стала, Костю различила, вас различила, елочки… – напрягалась Антонина.

– А шары, шары видела?! – напирал Паша.

– Да… Казалось, что прямо перед глазами белое пятно, – кивала Антонина.

– Может, это был вход в астрал, в который вы испугались войти, потому что моральный закон внутри вас не соответствовал звездному небу над головой?! – продолжал диктовать себе Паша.

– Я уже говорила, что испугалась… – устало сказала Антонина и предложила: – Давайте завтра, спать хочу, три часа ночи!

– Только физические возможности земного человека помешали контакту с высшим разумом, – продиктовал себе Паша, – но мы знаем, что известный уфимский космоантрополог Антонина стояла на пороге неведомого! Научный подвиг чуть не стоил ей жизни, но, открыв через трое суток глаза, она сказала своему научному руководителю Константину: «Жизнь прожита не зря, Константин!»

Наутро пошел дождь. Костер не горел, только едко дымил. Невыспавшиеся члены экспедиции хмуро ходили по поляне в неясном ожидании то ли снега, то ли медведя из лесу. Ожидание вылилось в общее решение – идти!

– Необходимо прочесать всю местность, ограниченную вот этой ЛЭП, этим оврагом и этой речушкой! – чертили на тетрадном листе карту местности самые авторитетные уфологи.

– Так это же равносторонний треугольник! – воскликнул Паша. – Как назовем?

– Координаты аномальной зоны надо держать в секрете! – мрачно постановил уфолог с сединою на висках. – А то понабегут туристы с гитарами, начнут свое «Солнышко лесное» до утра петь! Зона тишины требует! Деревня Молебка в информации для широкой публики звучать не должна никак!

– Тогда… – ненадолго задумался Паша, – М-ский треугольник! У них Бермудский, у нас – Эмский!

Дождь лил как из ведра. Группа, в которой шли Антонина с Мазаевым, медленно передвигалась по просеке вдоль ЛЭП. Антонина вымокла насквозь.

– Я больше не могу! – прошептала она Мазаеву.

Уфолог с сединою на висках достал из своего рюкзака полиэтилен, укутал им Антонину и показал Мазаеву направление:

– Срезайте расстояние через лес, выходите к речке, там все и встретимся.

В лесу к дождевым каплям прибавилась вода, скопившаяся на листьях деревьев. Мазаев тоже вымок до нитки.

– Костя, давай и ты под мой полиэтилен залезешь, так и пойдем, вместе укрывшись? – предложила Антонина.

Через полчаса Антонина с Мазаевым, укутанные одним куском полиэтилена, вышли к речке и тут же встали как вкопанные. К ним сквозь стену падающей с неба воды шли инопланетяне. Капли дождя отскакивали от их прозрачных скафандров, разлетаясь на множество мелких брызг. Было красиво и страшно, сердце то замирало, то стучало, как капли по полиэтилену. Инопланетяне остановились, от них отделился один и сделал несколько неуверенных шагов в сторону Антонины и Мазаева:

– Мы земляне! – сказал инопланетянин, прижал левую руку к груди, а правой направил на Антонину с Мазаевым согнутую пополам стальную проволоку.