Шок от падения

Переднее колесо пересекло ее колени, туловище, голову. Я мчался вперед.

У меня получалось. У меня действительно получалось.

Вы сами знаете, как это бывает во сне.

Та же история

Сегодня только пятнадцать минут, а потом — на укол. У меня проблемы с таблетками, и поэтому меня ждет длинная, острая игла.

Каждую неделю стороны чередуются.

Но сейчас я не хочу об этом думать. Лучше не думать до тех самых пор, пока тебя не поведут на укол.

Все, задолбали.

Я возвращаюсь домой.

ЧУВСТВУЙТЕ СЕБЯ КАК ДОМА

Я вам еще не сказал, где я живу.

Наверное, это неважно. Но я расскажу, потому что по ходу чтения у вас в голове складываются какие-то картины. Чтение — это вроде галлюцинаций.

Представьте:

Пепельно-серое небо над многоэтажным домом, выкрашенным в зеленовато-желтый цвет. Поднимаемся. Нам на шестой. Квартира 607. Заходите. В узком, темном холле валяются старые кроссовки, бутылки из-под кока-колы, бумажные стаканчики и бесплатные газеты.

Налево — кухня, извините, что не прибрано. Чайник выдувает пар на ядовито-зеленые обои. На подоконнике стоит пепельница, и если открыть жалюзи, половина Бристоля будет у вас как на ладони.

Ну, и вы тоже будете на виду.

Туалет прямо по коридору, но задвижка плохо закрывается, придется подкладывать под дверь клинышек. На потолке — паутина с засохшим в ней пауком. Бритвенные лезвия затупились, зубная паста — кончилась.

У меня маленькая спальня, с матрасом на полу и пуховой подушкой, купленной в шикарном универмаге «Джон Льюис» почти за пятьдесят фунтов. В комнате пахнет бессонницей и марихуаной, и посреди ночи можно услышать, как соседи переругиваются прямо у тебя над головой.

В гостиной парочка половиков прикрывает дыры в ковре. Я провожу тут большую часть своего времени и поэтому стараюсь поддерживать порядок, но комнатка такая маленькая, что все равно выглядит захламленной. У меня нет ни телевизора, ни радио. На деревянном столике у окна лежит книга под названием «Жизнь с голосами» и листочки с моими набросками и прочей писаниной.

В дальнем углу, вдоль задней стены, за креслом и занавесками, — спутанная масса из пластиковых трубок, перепачканных бутылок и банок. Это все, что осталось от моего спецпроекта.

Сегодня у меня тепло, потому что я включил газовый калорифер. Обычно я этим не заморачиваюсь, но сегодня четверг, и, значит, ко мне придет бабушка Ну. Честно говоря, я бы не хотел, чтобы она приходила, потому что боюсь, как бы она не поскользнулась на льду. За последнее время у нас выпало много снега, как никогда раньше, и там, где он уже начал подтаивать, свежая белизна сменилась грязной слякотью.

У меня нет телефона, поэтому с утра я первым делом побросал в пакет всякое разное барахло для Свиньи, натянул пальто, вышел на улицу, к телефонной будке, и набрал номер бабушки Ну.

— 9598326. — Так говорит мой дед, когда снимает трубку. Он сообщает вам номер, который вы только что набрали. Довольно глупо.

— Привет, дед. Это Мэтью.

— Алло? — Дед плохо слышит, поэтому надо говорить громко.

— Это Мэтью.

— Мэтью, бабушка уже едет.

— Лучше бы она осталась дома. На улице скользко.

— Я говорил ей, что скользко, но она упрямая.

— Понятно. Пока, дед.

— Алло?

— ПОКА, ДЕД!

— Бабушка едет. Она только что вышла.

Я не стал сразу возвращаться, а зашел в ближайший магазин и купил две картошки и банку пива «Карлсберг».

Не знаю, были ли вы когда-нибудь в Бристоле, но если были, вам, возможно, знаком треугольный островок травы и битого стекла в том месте, где Джамайка-стрит выходит на Челтнем-роуд. Это рядом с приютом для бездомных и массажным салоном, где с клиентов берут плату за полноценный секс, даже если они просят лишь материнской ласки и кормления грудью. Там поблизости всегда ошивается несколько бомжей, убивающих время. Мне больше всех нравится Свин.

Нехорошее прозвище, но он сам так себя называет. Он и выглядит как свинья. Ноздри у него вывернуты наружу, наподобие рыла, и маленькие свинячьи глазки за толстыми стеклами очков. Он даже похрюкивает. Честно говоря, он немного подыгрывает.

Вообще-то, мы незнакомы, просто постоянно наталкиваемся друг на друга. Каждое утро, когда я иду в дневной центр, и каждый вечер, когда я возвращаюсь домой, он всегда здесь. Я обычно не обращаю на него особого внимания, но вчера вечером я не мог отделаться от мыслей о том, каково это — быть бездомным в такую погоду. Но если ты знаешь, что с этим надо сделать, то уснуть гораздо легче. Поэтому я решил, что утром отнесу ему парочку свитеров и термос с куриным супом из пакетика.

— Порядок, парень?

Он всегда называет меня «парень». Думаю, он просто не помнит, как меня зовут. Мы с ним не друзья, просто иногда нам случается посидеть рядом.

— Все нормально, Свин. Холодно на улице?

Я открыл банку пива. Свин — алкоголик, поэтому я чувствую себя немного виноватым, когда пью с ним. Он попытался всучить проходящей мимо женщине в меховых ботинках журнал «Биг иссью».[5] Она вежливо улыбнулась и перешла на другую сторону улицы.