Шокирующая архитектура

Эти статуи смотрятся, как антиподы: первая прославляет основные принципы барокко, вторая является эталоном для стиля классицизм. Это многое объясняет в том, почему таким неоднозначным выдался визит Бернини в Париж: юный король был воспитан итальянским окружением на высоких образцах искусства апеннинского полуострова, бывших в ту эпоху идеалом для всей Европы. Потому для осуществления значимого «имиджевого» проекта дворцового фасада и королевских портретов Людовик обратился к «звезде» итальянского барокко, чье имя звенело при всех дворах. Но в то же время, будучи не по годам зрелым политиком, французский монарх точно знал, какие эстетические установки ему нужны. Во время визита Бернини он утвердился в той мысли, что нужно формировать свой собственный стиль в искусстве, а не подражать итальянскому. И этим стилем будет классицизм, никак не барокко.

Лоренцо Бернини

Колоннада Бернини. Площадь Святого Петра. Рим

© cytoplasm/Shutterstock.com

Он и убедил короля в выборе классического проекта, который и был признан победителем затянувшегося конкурса на восточный фасад Лувра. Автором его стал даже не профессиональный архитектор, что лишний раз подтверждает тезис о политизированности данного вопроса, а врач и ученый Клод Перро, и что немаловажно, старший брат члена Академии, писателя Шарля Перро (да-да, всемирно известного сказочника), бывшего секретарем в Малом Совете, принимавшем окончательное решение о победителе. Положение Шарля позволило ему вовремя обратить внимание академиков на проект своего брата, но, если бы проект был слабый, никакое родство роли бы не сыграло. Слишком острым был этот «фасадный вопрос».

Клод Перро, близкий ко двору, тонко уловил меняющуюся атмосферу вокруг короля. Он был образованным интеллектуалом, в свое время переводившим классика античной архитектуры Витрувия. Перро был неплохо знаком с основами римского зодчества, которое счел наиболее точно выражающим настроение французских властей. И он предложил решить фасад в строгих линиях классицизма с портиком, фронтоном, лоджиями и ризалитами, главным украшением фасада стали безупречные по пропорциям сдвоенные колонны большого ордера. В результате Колоннада Лувра, как стали называть этот фасад, символ устойчивости и равновесия, стала программным произведением для всего будущего французского зодчества. В ней есть благородство линий, изысканность ритма, но в то же время есть некоторая отчужденность, создающая барьер между властью и гражданами. Король и министр были этим весьма довольны, и к началу 1670-х годов колоннада была возведена. Правда, к этому времени Людовик нашел другой объект для самоутверждения – Версаль, и столичные фасады уже его так не занимали.

А что же Лоренцо Бернини? Он вернулся домой, будучи уверенным в своем успехе, и продолжил свой творческий полет. Возможно, мастер и не знал о том, что происходило после его отъезда в далеком Париже, во всяком случае, он явно не придавал этому значения. Он был слишком занят многочисленными скульптурными и архитектурными проектами, среди которых была и его собственная колоннада, Колоннада Бернини.

Глава 17 Тайный брак, умный дом и пирамиды. История о Николае Львове

Николай Львов. Собор Святого Иосифа в Могилёве. 1780–1798

Герой этой истории прожил такую яркую жизнь, полную удивительных творческих открытий и свершений, что о нем можно поведать множество занимательных рассказов. Причем начать можно хоть из Тверской губернии, где он провел детские годы, или избрать отправным пунктом любимую Италию, наконец, просто отправиться в Петербург, где прошла большая часть жизни нашего деятельного персонажа.

Но давайте расскажем ту историю, которая началась в Ревеле, сейчас этот город известен под именем Таллин, куда в праздничные рождественские дни в самом начале 1784 года съехалось множество гостей из столицы российской империи. Они собрались в доме графа Якова Стенбока на свадебные торжества по случаю венчания. Невестой была сестра его супруги Екатерины – Мария Алексеевна Дьякова, а женихом – наш замечательный герой Николай Александрович Львов. Намечалось пышное празднество с банкетом и последующим балом, все были в предвкушении и нетерпеливом ожидании, и вдруг… как гром среди ясного неба прозвучали слова молодых о том, что венчания не будет. Повисла гробовая тишина, наконец, после драматичной паузы последовало разъяснение, что Мария и Николай уже три года как обвенчаны. Близкие, ожидавшие еще более худшего, на радостях поженили давно влюбленных лакея и горничную, специально приглашенных Львовым (не отменять же подготовленную церемонию), и продолжили праздник, поздравляя теперь уже две счастливые пары.