Шоко Лад и Я

— Нет, я просто утверждаю, что женщины не могут писать о сексе, не поддавшись желанию придать действию слащавую сентиментальность. Ну, ты понимаешь, они постоянно возвращаются к ароматическим свечам и непременно к признаниям в любви.

— Боже, я никогда до конца не осознавала, какой ты шовинист!

— Теперь понимаешь, о чем я говорил? Ты озлобленная и напряженная. Мы даже не можем вести цивилизованную беседу — ты сразу включаешь защитную реакцию. В любом случае не имеет значения, кем является автор — мужчиной, женщиной или зверюшкой, но книга Лад необыкновенно хороша. Непременно почитай, вдруг это поможет тебе стать ярче и проявить себя. Ты красивая умная девушка, но настолько скованная, что никто не замечает твоих лучших качеств. Рискни хотя бы время от времени повести себя по-другому. А вдруг тебе на самом деле понравится? — Он откинулся назад, и уголки его рта приподнялись в снисходительной улыбке.

«Забудь о проклятой анонимности, девочка моя, расскажи ему все! — вскричал внутренний голос, отбросив всякую сдержанность. — Начни с того дня, когда он тебя бросил, и проучи заносчивого мерзавца. Интересно посмотреть, куда денется его чувство превосходства, когда Джейк наконец узнает, что Шоко Лад не кто иной, как Эми».

Но я не поддалась порыву и сдержалась. Джейк не мог даже представить себе, сколько усилий мне пришлось приложить для этого.

— Вообще-то абсолютно случайно я прочитала книгу. И она на многое открыла мне глаза.

— Что, теперь ты целуешься с открытым ртом? — ухмыльнулся он.

«Придурок», — завопил внутренний голос.

— Ты, придурок, — повторила я, хватая свое пальто, — верно говорят, размер имеет значение. А ты точно самый большой мерзавец, которого я когда-либо встречала.

«Отлично сказано, — одобрил внутренний голос, — жаль, что я до такого не додумался».

Я пошла к выходу не оглядываясь. И снова увидела Джейсона Донована. А может быть…

«Если ты думаешь, не взять ли у него сейчас автограф, не стоит. Это не круто. Занавес опускается, ты покидаешь сцену. Уходи немедленно!»

Внутренний голос оказался прав. Делая вид, что Джейсон мне абсолютно безразличен, я прошмыгнула мимо его столика и выскочила из «Гручо-клаб» на улицу.

Когда я выходила из автобуса в Крауч-Энде, то чувствовала себя просто отвратительно. Возбуждение от одержанной победы, которое я испытала, выйдя из «Гручо», длилось всего пять минут. И настроение мое начало резко портиться. Я даже не взяла автограф у Джейсона.

Теперь я устало брела обратно в свою квартиру, а перед моими глазами стоял образ отца с той блондинкой — разрушительницей семей, и я все не могла избавиться от него. Никак не получается смириться с мыслью, что кто-то из родителей занимается… ну, этим. И моя реакция вполне банальна и объяснима. Однако свидание отца не самое ужасное, с чем я сталкивалась ранее. При этой мысли мне стало грустно и не по себе. Почему папа не мог довольствоваться своим «Уоркмэйтом»? Я видела рекламу, в которой вешалки магическим образом раскладываются, складываются, образуя тысячи новых вариаций, словно в Камасутре. Разве этого недостаточно, чтобы утолить его желания?

Какая-то частичка меня хотела верить, будто нечаянно увиденное мной происшествие абсолютно ничего не значит. Возможно, существует какое-то объяснение. Но какое?

«Эми, я солгал твоей маме, сказав, что уехал по делам в Бирмингем, поскольку она никогда не верила в меня. Не верила, что я способен пойти в самый-самый модный бар Сохо и обсудить там возможности превышения кредита с моим банковским менеджером, которая случайно оказалась молодой привлекательной блондинкой, имеющей склонность к экзотическим кубинским коктейлям и босоножкам с завязками».

Боюсь, вопрос закрыт.

Я приблизилась к дому, когда вдруг открылась передняя дверь и кто-то в чем-то блестящем и фиолетовом сбежал вниз по ступенькам. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать: это моя мама. Инстинктивно я успела спрятаться за вишневое дерево. Я слышала, как ее каблучки стучат по тротуару все громче и громче, и про себя поблагодарила Бога за то, что мое пальто по цвету идеально гармонировало с корой дерева. Может быть, мне повезет и я останусь незамеченной?

Но, Господи, почему Ты не наградил меня плоской грудью? Мои выпуклости торчали по обеим сторонам дерева, словно надувные указатели, говорящие: «Эми находится здесь». Я съежилась, когда мама поравнялась со мной и… не увидела меня. Она брела, опустив голову, погруженная в свои мысли. Я увидела, как она села в машину и отъехала от моего дома. Паника, которую я испытала при ее появлении, сменилась еще более сильным волнением. Что, черт возьми, она делала в моей квартире? Я подняла глаза на окно. Свет был включен — видимо, Энт сейчас находится дома. Что же там такое случилось? Лучше даже не думать, поэтому я и не стала этого делать. Вместо этого уже второй раз за день я совершила небольшой кросс.

Я ввалилась в гостиную и сразу же увидела Энта, лежащего на диване. Все намного хуже, чем я предполагала. Его лицо было мертвенно-бледным, руки дрожали, а челюсть отвисла, будто вывихнутая.