Шоколадная вилла

И пока мужчины обсуждали деловые вопросы, первый автомобиль некоего Генри Форда из Америки и потрясающие велогонки «Тур де Франс», прошедшие во Франции в июле, дамы делились последними сплетнями, одновременно демонстрируя свои роскошные бальные наряды из шелка, атласа, кружева и других дорогих тканей. В такие вечера наряды и аксессуары, а в связи с этим и вкус некоторых их обладательниц представляли собой неисчерпаемые темы для разговоров.

Среди всего этого мерцающего богатства как можно более незаметно передвигались слуги, многие из которых были наняты специально для этого вечера. Все, как один, одетые во фраки, они носили тяжелые подносы и предлагали прохладительные напитки.

Юдит взяла бокал холодного лимонада. Напиток имел приятный сладковато-кислый вкус и пощипывал язык. Она осматривалась по сторонам и очень обрадовалась, увидев в одном углу свою подругу Доротеа, оживленно беседовавшую с пожилой дамой. Юдит присоединилась к ним.

– Юдит, моя дорогая! – Доротеа засияла. – Как хорошо, что ты наконец приехала! Ты уже видела Шарлотту?

– Нет, я только что пришла. Но на улице повозки стоят коридором, если можно так сказать, вероятно, они еще не доехали.

– Юные дамы, прошу меня извинить, – сказала пожилая собеседница Доротеа. – Я поищу своих подруг. – Она дружелюбно им подмигнула.

– О, госпожа Эбингер, как это невежливо с нашей стороны! – воскликнула Доротеа. – Это Юдит Ротман, одна из моих лучших подруг. Юдит, это бабушка Макса. Ради сегодняшнего вечера она приехала из Людвигсбурга.

– Добрый вечер, госпожа. – Юдит сделала книксен, но госпожа Эбингер махнула рукой.

– Я прекрасно понимаю, что молодые девушки хотят побыть в своей среде. И, разумеется, понаблюдать за парнями. Развлекайтесь как следует!

Когда они остались одни, Доротеа тихо сказала Юдит:

– Сложно поверить, что эта милая женщина могла родить такого сына, как старик Эбингер.

Юдит засмеялась.

Вдруг в помещение вошли трое молодых людей, и колени Юдит подкосились, когда она узнала Макса. Его коротко стриженные черные волосы были не напомажены, а его лицо, вопреки моде на искусно оформленную бороду, было гладко выбрито. Так же как и у Виктора Райнбергера, вдруг пронеслось у Юдит в голове. Одновременно с этим она отметила, что бывали дни, когда господин Райнбергер вообще не брился; и тогда его покрытые щетиной щеки придавали ему немного дерзкий вид.

Юдит смутилась своих же мыслей и попыталась вернуться к здравому рассудку. Виктор Райнбергер был всего лишь служащим ее отца, и ему нечего было делать в ее голове.

Макс же давно был в ее мечтах – и вот он был так близок к ней! Она незаметно рассматривала его темный фрак, нежно-белую рубашку с хорошо подобранным галстуком и пришла к выводу, что в своем вечернем наряде он выглядел просто сногсшибательно.

В этот момент Доротеа прошептала ей на ухо «О Господи!», и, когда Юдит посмотрела на нее, она узнала ту искру в глазах. Наверное, не было женщины в этом помещении, которая бы не была сегодня вечером в восторге от сына хозяина дома.

Рядом с Максом был Эдгар Нольд, художник. Юдит не очень хорошо его знала, но он был ей симпатичен. Он излучал некую небрежность. И очень хорошо она знала Альбрехта фон Брауна, третьего в их компании, чей взгляд сразу был направлен на нее. Юдит охватило неприятное чувство. Он просто уставился на нее, и даже для сына банкира это было довольно дерзко. Она быстро отвела взгляд в сторону и стала за Доротеа – пусть лучше смотрит на свою сестру. Юдит себе даже представить не могла, что есть в мире такая девушка, которой бы понравился Альбрехт. Он, безусловно, был дорого одет, но его лицо напоминало мордочку поросенка, что не могли скрыть ни тонкие ухоженные усы, ни напомаженные светлые волосы.

С облечением Юдит заметила, что приехала Шарлотта со своими родителями. Она подняла руку, но подруга их уже давно заметила.

– О Господи, это скопление повозок сегодня вечером, – простонала Шарлотта, когда, наконец, подошла к ним. – Я уже думала, что мы вовсе не приедем и будем довольствоваться компанией нашего кучера!

– У нас было то же самое, – сказала Юдит. – Но сейчас ты уже здесь.

Втроем они прогуливались по помещениям, кокетливо играли веерами, наблюдали за гостями, время от времени болтали, наслаждались званым ужином и лакомились у изысканно укомплектованного буфета, где предлагали замечательные пирожные на нежной фарфоровой посуде, свежие фрукты в серебряных чашах и превосходные сладости на отшлифованных хрустальных блюдах.