Шоколадная война

Вытянув ноги из-под старого учительского стола, Арчи сидел позади главы президиума. Картер подтянул к себе небольшой черный ящик, легонько встряхнул его, что отозвалось тяжелым рокотом перекатывающихся шаров. Оби с ключом в руках вышел вперед. Была ли на его лице улыбка, в этом Арчи не был уверен. Он мог только догадываться, насколько Оби его ненавидел. Это было не так важно. Пока Арчи все держал в своих руках, он мог оспорить все что угодно, даже содержимое черного ящика.

Картер забрал ключ у Оби.

- Готов? — спросил он у Арчи.

- Готов, — ответил Арчи, сохраняя безразличие на лице. Этого как всегда требовала инструкция, несмотря на то, что в этот момент он почувствовал, как капли пота из подмышек сползали по его бокам, оставляя за собой холодные дорожки. Черный ящик был возмездием. В нем находилось шесть биллиардных шаров: пять белых и один черный. Что до поры до времени было остроумной идеей, для каждого в достаточной мере умного человека было понятно, что управляющий может уйти в отставку, если не будет никакого контроля. Ящик обеспечивал контроль. После объявления каждого задания, его преподносили Арчи. Если бы Арчи вытащил белый шар, то задание исполнялось как обычно, а если черный, то это бы официально обязывало самого Арчи исполнить это задание, предназначенное для кого-либо другого.

Он встряхивал маленький черный ящик уже три года. В конце концов, сколько это могло продолжаться? Или удача могла ускользнуть из его рук? И была ли жизнь благосклонна к нему?

Он запустил дрожащую руку в ящик. Шары разбегались по днищу, выскальзывая из-под потных пальцев. Наконец он схватил один из шаров и сжал его в кулаке. Он вытащил руку и долго не хотел ее разжимать. Волнение и дрожь растаяли. Он открыл ладонь. Шар был белый.

Уголки губ Арчи задергались в расслаблении. Он снова встряхнул ящик. Удивление отказывалось покинуть его лицо: «Я – Арчи. Я не могу проиграть».

Картер снова щелкнул пальцами, и это значило, что собрание подошло к концу. Внезапно, Арчи ощутил пустоту, истощение и заброшенность. Он посмотрел на Губера, стоявшего в замешательстве. Тот выглядел так, словно он вот-вот заплачет. Арчи почти пожалел его. Почти. Лишь чуть-чуть.

6.

Брат Лайн готовился к показу очередного шоу. Джерри знал симптомы, также как и все его одноклассники. Многие из них были новичками в этой школе, и были знакомы с уроками Лайна где-то месяц, но все уже имели полное представление обо всем, что могло происходить у него на уроке. Во-первых, Лайн всегда держал их в напряжении, успевая проверить каждого в течение урока. Он все время перемещался по классу из конца в конец, указка прыгала в его руке, он пользовался ею словно дирижер своей палочкой или мушкетер шпагой. Ее кончиком он мог ткнуть в чью-нибудь книгу или подцепить чей-нибудь галстук, аккуратно водить по чьей-либо спине, накалывать на него всякие мелочи, словно он сборщик мусора где-нибудь на площади. Как-то раз указка на момент остановилась на ухе Джерри, и затем прошлась по его волосам. Джерри непроизвольно вздрогнул, словно непредвиденный поворот судьбы застал его врасплох.

Теперь, зная Лайна, крадущегося по классу, Джерри старался быть глазами в учебнике или в тетради, хотя при этом он не испытывал желания прочитать что-либо еще раз. Он смотрел вперед, как на футбольной тренировке. После нескольких дней интенсивной разминки тренер сказал, что, очевидно, в этот день они приступят к занятиям с мячом.

- Хватит дерьма.

Это был Брат Лайн. Он всегда старался нанести удар ниже пояса, например, используя такие слова, как «дерьмо» или «хрен», иногда кого-нибудь проклиная или посылая к черту. И он наносил его. Может быть, эти слова были так страшны, потому что исходили из уст маленького, бледного и безобидного человечка. Позже становилось ясно, что безобидного лишь на первый взгляд. В данный момент глаза каждого сидящего в классе были уставлены на Лайна, и каждое его дурно пахнущее словцо эхом отражалось от стен помещения этой классной комнаты. Десять минут полета в облаках было вполне достаточно, чтобы Лайн начал очередную свою игру. Класс уставился на него в ожидании какой-нибудь следующей подлости.

Пристальный взгляд Лайна медленно пропитывал каждого по очереди, словно ученики в классе были камешками янтаря, поднятыми с песчаного берега, в каждом нужно было высмотреть какой-нибудь изъян. Страх непредсказуемости повис над Джерри.

- Бейли, — произнес Лайн.

- Да, Брат Лайн, — Лайн собрался вызвать его к доске: очень старательного ученика, но слабого физически, стеснительного, замкнутого и с глазами, спрятанными за толстыми стеклами очков.

- Выйди к доске, — сказал Лайн, маня пальцем.

Бейли тихо вышел вперед. Джерри мог рассмотреть узор вен на его виске.