Шоколадник (ЛП)

Изабелла издаёт глубокий возглас и пытается за что-то ухватиться. Она нащупывает пустое пространство, а затем падает, ударяясь руками по дорожке, по которой только что шла. Она падает вниз по диагонали, кувыркаясь ногами над головой. Падение кажется крутым, как склон горы. Когда она приземляется на более ровную землю, её подбородок ударяется о камень, скользит по передней части и останавливается в гораздо более значительном пространстве.

Область заполнена скачущими, бьющимися силуэтами.

Когда голова Изабеллы перестаёт кружиться, картина перед ней проясняется. Худшие кошмары, вызванные наркотиками, не могли её подготовить.

Обнажённые, сцепляющиеся фигуры теснятся со всех сторон, мрачно освещённые горами раскалённых фекалий. Она не может видеть достаточно далеко в темноте, чтобы определить, насколько велико пространство, но это похоже на огромный грот в пещере.

В нескольких шагах от неё самые близкие фигуры — женщина средних лет и рыжеватая собака маленького размера. Породу существа сложно определить, потому что его голова раздавлена, но оно всё ещё двигается. Женщина лежит на спине, целлюлитная рябь пробегает по ней. Собака сидит над ней на корточках, голова женщины прижата к хвосту, а рот между её подёргивающимися ляжками. Зверь обливает её губы и щёки безжалостной струёй кофейного цвета, практически утопая её. Женщина жадно глотает её испражнения, а собака, в свою очередь, хлюпает своим раздробленным черепом и сочится серым мозговым веществом, когда она вонзает свою уродливую морду в разорванный живот хозяйки, чавкая её внутренностями и пожирая сияющее дерьмо внутри.

Чуть дальше женщина-брюнетка стоит на четвереньках у подножия склона, задом к Изабелле. У неё схватки, и она наполовину вытолкнула ребёнка из расширенных родовых путей. За её спиной хихикает чёрный мальчик-подросток, принимая ребёнка за плечи, как акушерка. Однако вместо того, чтобы доставить младенца в мир, он меняет его курс. Пока талия новорождённого всё ещё находится на полпути во влагалище матери, мальчик-подросток засовывает его хрупкую головку в её прямую кишку. Её анус сжимается вокруг горла её отпрыска, крестя его крошечную спину в хаотическом потоке крови и поноса.

Из-за спины Изабеллы доносится влажный скользящий звук, и она не может не посмотреть. Седеющий мужчина с обвисшей грудью лежит на спине, подбадривая женщину:

— Продолжай тянуть, продолжай тянуть!

Его гораздо более молодая рыжеволосая компаньонка держит то, что Изабелла сначала считает верёвкой, но вскоре понимает, что это кишечник, который она каким-то образом вырвала прямо из головки его древнего члена. Она стонет от оргазмического одобрения, дёргая и скручивая волокнистый орган, пока он поливает её полутвёрдыми экскрементами.

Изабелла пытается сохранять спокойствие и сориентироваться, но вокруг неё слишком много мерзости и ужаса.

Мужчина с львиной гривой волос и грязным лицом извергает красную слизь, когда трахает дрожащую мужскую нижнюю часть тела, которая была отделена от туловища. Основание позвоночника мужчины, разделённого пополам, видно над его стоячим членом, который покачивается при каждом толчке.

Маленькая девочка и мальчик питаются из кишок возбуждённой кудрявой женщины, которая погружает пальцы в свой зияющий пах, прежде чем предложить детям грязное содержимое пищеварительного тракта.

Лысая женщина крутит свою гибкую фигуру в танце в племенном стиле, впиваясь обеими руками в свой кровоточащий зад, прежде чем обмазывать свою наполненную силиконом грудь в отходах и крови.

Держа под замком своё окаменевшее отвращение, как можно лучше, Изабелла поднимается на ноги. Здесь внизу запах более органический, чем запах газа, который был, когда она впервые вошла в яму: вонь измученных человеческих тел. Она пришла сюда, чтобы воспользоваться пистолетом, но теперь её руки пусты. Она потеряла оружие при падении.

Отвращение переходит в ощутимый ужас. Она может быть сильным и способным воином, но эти сумасшедшие существа кажутся бессмертными. Они истекают кровью, трахаются, едят дерьмо и ревут, но по какой причине? Похоть? Безумие? Возможно и то, и другое, но, похоже, есть и нечто бóльшее.

Фигуры вращаются вокруг неё, накачивая воздух и друг друга. Похоже, они не заметили её вторжения — пока.

Вернувшись в дом, Джеймс предположил, что фекалии, которые его сын собрал в своей коробке с игрушками, помогли придать этому персонажу Кребу его силу. Он утверждал, что это укрепило существо, дав ему разрешение сильнее овладеть семейным домом. Если бы это было правдой, то все эти галлоны и килограммы дерьма, хлынувшего и хлюпающего в этой комнате, превратили бы гротескное зрелище перед ней в гораздо бóльшее, чем оргию некрофильного копро.

Это было бы ритуалом, посвящённым Кребу.

Утолщённые на корточках ноги Изабеллы кажутся слабыми, как палочки для еды.