Шоколадница в академии магии

Ничего забавного в этом я не видела и не забыла поблагодарить любезную мадам, когда решетка портшеза открылась на нашем этаже. В гостиной северного коридора собрались только девушки. Здесь тоже была уютная мебель, книжный шкаф с дюжиной одинаковых на вид книг, кресла, накрытый столик, за распахнутыми окнами зеленели деревья сада, а в музыкальном углу стоял изящный клавесин, за который немедленно уселась уже знакомая мнė мадемуазель в кремовом платье. Ее звали Дороте Николас, и происходила она из семьи столичных труверов.

Я пила шоколад, слушала музыку и девичий щебет. Дурноту во время представления ощутили почти все, все предвкушали первый учебный день. Меня расспрашивали об экзамене. Таиться смысла не было, я рассказала о каверзных вопросах барона де Даса, о том, как ректор решал, в какой именно корпус меня отправить по результатам экзамена, о своем ужасе и последующей радости.

– Так бывает, - решила Дороте, – это называется – поймать удачу за хвост. Но тебе, Кати, придется пoстараться, чтоб наверстать упущенное.

– Говорят, – Мишель Тибо, соcедка Николас по комнате, тряхнула смоляными кудряшками, - что мэтр Мопетрю, учитель мудрописания, проводит для любимчиков дополнительные занятия. Попробуй к нему подольститься.

Чудесный совет. Только вот означенный мэтр меня ненавидит. Я кисло улыбнулась.

– Информасьен, - раздалось одновременно отовсюду, – отбой через час. В книжном шкафу вас ожидают своды академических правил. Проведите оставшееся время за их изучением. Сегодня, в честь первого дня, вам дозволено не прибираться, оставьте в гостиных все так как есть, но в будущем вам придется самим заниматься уборкой помещений.

Близняшки быстро раздали всем одинаковые томики. На полке остался лишь экземпляр Натали. Неужели единственный танец настолько затянулся?

Мы разбрелись по спальням, присев на кровать, я раскрыла книгу, пролистнула вступление и общие положения, после ознакомлюсь. Распорядоқ: подъем в шесть, умывание, физические упражнения, уроки, завтрак в десять, уроки, обед, еще два урока, дополнительные занятия, ужин, отбой за час до полуночи. Плотный учебный план.

Следующий раздел был посвящен выставлению оценок. За успехи в учебе каждому студенту начислялись соответствующие баллы, ошибки карались по той же системе. Неопрятность в одежде – минус десять баллов, отсутствие домашнего задания – минус двадцать, драка – на усмотрение преподавателя, нахождение за пределами спальни после отбоя – минус пятьдесят.

Я подняла глаза на близняшек, устроившихся вместе на одной кровати:

– Натали нужно вернуть сюда до отбоя.

– Мадемуазель Бордело, - протянула Марит или Маргот, - сама выбрала танцы.

– Тем более. – поддержала ее сестра, – за оставшиеся пол часа мы ничего не успеем.

– Успеете принести из гостиной экземпляр свода для Натали, - я захлопнула книгу, на обложке которой уже красовалось тиснение, повторяющее вязь на моем жетоне. – А самой мадемуазель займусь я.

Информасьен доставила меня к дверям залы Безупречности. Лакеи воззрились на первогодку с удивлением, но остановить меня не пытались. Я шагнула через порог. Музыка оглушала, свет дюжины, не меньше, огромных люстр слепил глаза. Проморгавшись, я попыталась найти в вихре танцующих свою соседку. Нет, абсолютно невозможно.

– А вот и ниша звездочка, – раздался у моего плеча мурлыкающий мужской голос, – наша Катарина Гаррель.

– Не имею чести… – начала я строгую отповедь, но запнулась, узнав собеседника.

Им оказался тот самый блондин, приятель Армана. Теперь он был облачен в лазоревый костюм филида, в его руке покачивался бокал на тонкой ножке.

– Виктор де Брюссо, - поклонился юноша. - Прекрасная Катарина подарит мне танец?

Я покачала головой:

– Простите, сударь, но оватам-первогодкам запрещено здесь находиться.

– Тогда позвольте узнать причину, которая заставила вас нарушить запрет. – Глаза у него были серовато-зеленые. - Неужели, о мое сердце разбито, вы разыскиваете де Шанвера?

– Ах, нет. Подругу, юную оватку, вопреки всему пробравшуюся на бал.

В улыбке собеседника мне почудилось недоверие. Он что, считает, что я вру? Что на самом деле его наглый приятель-аристократ настолько меня поразил?

Я с нажимом продолжила:

– Мою подругу зовут Натали Бордело, ей четырнадцать, высокий рост, русые волосы, она одета в ярко-синее платье с изумрудной отделкой. Смелое сочетание, вы не могли его не заметить.

Улыбка Виктора стала ещё шире:

– Кажется, я припоминаю, где видел мадемуазель в подобном наряде. – Аристократ поставил бокал на поднос ближайшего лакея. – Позвольте предложить вам руку, Катарина.

Отказываться я не стала. Мы пересекли залу, стараясь не сталкиваться с танцующими, свернули к простенку, в котором были установлены буфетные столы, поднялись по ступеням мраморной лестницы на галлерею. Спутник извинился и, оставив меня, подошел к группке веселых молодых людей в голубых камзолах. Я оперлась на перила ограждения и, в который раз, подивилась огромным размерам помещений, впрочем, не забывая прислушиваться к разговору. Беседа велась на знакомом мне перевертансе.