Шоколадный папа

Как только круглая беленькая начинает действовать, Андреа достает записную книжку. Палец легко бежит по страницам в поисках нужного номера, друга из прошлого, по которому Андреа скучает. Прямо над именем Каспера в красной телефонной книжке. Гудки в трубке: один, два, три…

— Каспер.

Чертовы пальцы: ошибка по Фрейду! Что теперь делать? Изменить голос, притвориться, что ошиблась номером. Но там же голос Каспера, САМЫЙ КРАСИВЫЙ, а таблетка исцеляет и ласкает…

— Привет, это Андреа.

— Ой, привет! — Голос вроде бы радостный. — Как дела?

Словно открытая дверь. «Входи, входи! — слышится ей. — Добро пожаловать!»

— Отлично. — И это правда. Андреа — будто пушечное ядро, самый красный и быстрый в мире шар. Не хочет никого ранить, просто летит к далекой цели. — У Янны сегодня день рождения, мы устроили маленькую вечеринку, и… было бы очень здорово, если бы ты пришел.

«Кто это?» На заднем плане — недовольная Ребекка, но Андреа чувствует превосходство. Ее радость побеждает. Каспер ничего не отвечает. Повисает молчание.

— Не знаю, — нарушает тишину тихий голос, — очень хотелось бы встретиться с тобой, но… — Последние слова шепотом: — Только, пожалуйста, не думай, что я не хочу.

Андреа понимает. Хотя не совсем. На этот раз в желудке нет тухлой рыбы, только противная рыба Ребекка в комнате. Если так, то вылови ее и брось обратно в море, в канал в Городе детства, где плавает прочий мусор. Иди сюда, пожалуйста, приходи!

Разговор окончен. Осталась еще бутылка игристого. Воспоминания об уютных ужинах за овальным столом в гостиной коттеджа. На Андреа футболка с надписью SuperGirl, Лина-Сага искоса смотрит на сестру и улыбается любящей улыбкой, а иногда гримасничает в камеру. Детское вино: Лина-Сага делает вид, что пьянеет, Андреа хихикает до колик, Лувиса искренне улыбается, и еще — Карл. Ведь он же был с ними в тот раз? Справа, и тоже смеялся, и держал под столом руку Лувисы? Любовь тайком. Когда это было? Запеченный картофель, а для Андреа и Лины-Саги — картофель фри. Мясо все ели одинаковое. Одинаково красное, сочное мясо — и все это казалось счастьем, ведь правда?

Но Карл — как тень. Лувиса — улыбка Чеширского кота. Иногда глаза — большие, будто распахнутые, — следят за детьми. А Карл — может быть, он все-таки был в Токио, Флориде, Италии, но все же казалось, что он с ними, что тепло его где-то рядом.

А сейчас — ВЕЧЕРИНКА. Чудная Андреа в платье — огненном, пламенно-оранжевом, как картины, которые она недавно начала рисовать и которыми теперь сплошь увешаны ее стены, в тон воздушным шарам и губам Каролины, и щекам Янны, и волосам Каспера, и шерсти Марлона. Андреа теперь со всем гармонирует, Лувиса! Лувисе придется позвонить в другой раз, потому что Андреа нашла свой стиль. Теперь ей не надо каждый день подходить к большому гардеробу в Фольхагене и думать о том, какой ее хотела бы видеть Лувиса. Андреа справится сама. Но даже разговоры отнимают силы, а голос Лувисы так легко проникает внутрь и сразу становится своего рода истиной — поэтому и разговаривают они нечасто. За твое здоровье, Лувиса!

Младший брат Янны хочет потанцевать с Андреа, и ей нравится его запах, но вдруг — звонок в дверь. Только бы не соседи с жалобами — впрочем, соседи у Андреа добрые. Один дяденька иногда угощает малиной и дает на время ключ от летнего домика с огородом. Пианист, у которого балкон по соседству: он так красиво играет, по вечерам выходит на пробежку и еще ведет с Андреа серьезные разговоры, а потом они вместе смеются надо всем подряд. Тетенька сверху: однажды, когда Андреа плакала и никак не могла остановиться (вскоре после того, как выбросила всю мебель, кроме одного матраса), эта тетенька вошла без стука. «Дитя мое, как ты себя чувствуешь?» На следующий день она помогла с доставкой кровати из секонд-хенда — кровати за десять крон. «Тебе надо спать на мягком, дитя мое». Ах эти ангелы — кто же из них звонит в дверь? Она не смеет открыть, боится разочароваться. В конце концов дверь отпирает Янна, у Андреа что-то в животе и ниже — это от любви, ЧЕРТ! Еще одна таблетка «Имована», прежде чем в ее комнате появляется ОН, КАСПЕР!

Пусть неуклюжий, пусть с нервным тиком — пусть.

— Я ненадолго. Хотел бы остаться подольше, но не могу.

— Я рада, что ты пришел.

Она сидит на кухонном столе, Марлон выбирается из платяного шкафа, нюхает ноги Каспера и снова исчезает. Мурашки по коже — нет, это не мурашки, а бабочки, они летят к солнцу, а солнце обжигает, что правда, то правда. Они сидят так близко — Андреа наедине с Каспером.

Желтые стены. Андреа рассказывает, что сама их выкрасила.