Шолох: Теневые блики (СИ)

— Несмотря на вышесказанное мной, я уверен, что все эти приглашенные шишки не преминут возможностью повеселиться на балу… И раз уж наш Анте так самоуверен, то, думаю, ему хватило наглости позвать и членов королевской семьи. Ты ведь хочешь еще разок увидеть этого Библиотечного-И-Не-Только-Лиссая, а, Тинави?

Я покраснела. Госпожа Пиония, протирая кувшины с напитками, навострила ушки.

— Не думаю, что он будет на балу, — сказала я. А потом с вызовом добавила: — Но, да, хочу и увижу! В этом есть что-то плохое?

— Отнюдь, — друг наклонился к моему уху и неожиданно шепнул: — Когда будешь называться ее высочеством, не забудь объявить меня главным писателем в королевстве!

— Ну ты жук! — я легонько пнула друга в бок и церемонно отвесила полупоклон Кадии. — Прекрасная леди, с удовольствием буду сопровождать на грядущем званом вечере. С принцами или нет, а праздники я обожаю.

— Отличненько, — хлопнула в ладоши та. — Раз мы все решили, я пошла к швее. Судя по всему, народа на этом празднике жизни будет тьма, и я собираюсь выглядеть что надо. Так что до связи!

И Кадия упорхнула вдаль. Мы с Дахху переглянулись. В последнее время наша дорогая подруга все время была слегка на взводе. Нет, у нее, как всегда, ежечасно сохранялось прекрасное настроение и бодрость духа, она не грубила и не пакостила по мелочам, но было заметно, что ее что-то медленно поедает изнутри. Думаю, мы оба догадывались, в чем дело.

Во-первых, вся эта ситуация с Военным ведомством, в которое Кадия шла с такими надеждами и где в итоге играет роль «куколки на страже». Во-вторых, недавно открывшийся в семейном разговоре неожиданный факт — родители не собираются выдавать ее замуж по расчету.

Казалось бы, это хорошая новость, не так ли? А вот фигли.

Раньше Кадия дико боялась мужчин. Точнее, возможных романтических отношений с ними. Когда ей кто-то нравился в детстве, она, как это бывает с пока еще очень маленькими девочками, шла напролом — игриво улыбалась, накручивая на палец локон, признавалась в любви и тут же предлагала нарожать избраннику детей. Маленькие мальчики не ожидали такого напора и обыкновенно пытались перейти на более понятный им язык — например, дергали Кадию за косичку. Примерно тот же процесс по жанру, что и обнюхивание у собак. Но тут у Кадии включались защитные рефлексы, и она начинала избиение противника — он же напал, ну.

Таким образом, еще в детстве Кадию поразила до самого сердца череда любовных неудач, и она стала закономерно чураться мужчин. Чем в большую красавицу она превращалась с годами, тем сложнее оказывались на выходе ее романтические танцы с бубном. Либо она сама пугалась мужчину (даже если он ей нравился) и окружала себя стеной, пока ухажер не решал плюнуть на гиблое дело. Либо, в те дни, когда внутри Кадии пробуждалась смелость, пугались уже сами мужчины — от ее невиданной энергии, прыти и напора.

Потом, в годы наставничества, когда мы начали тусоваться втроем (Кадию-то я знаю с пяти лет), проявился «фактор Дахху», про который я уже упоминала. Это, знаете, очень удобная уловка: влюбиться в того единственного чувака, которого ты не боишься, потому что это твой близкий друг, почти брат. Практично и не страшно. К этой «несчастной любви» можно возвращаться снова и снова, убеждая себя, что только она настоящая, а все остальные попытки — просто «чтобы забыть».

Короче, все это было весьма запутанно и печально, но, при том, как бы «не считалось» с точки зрения будущего. Кадия — одна из дочек главы рода Мчащихся, а род Мчащихся — это самые крутые гены во всем Шолохе после королевских. Естественно, все мы ожидали, что однажды нашу блондинистую бестию выдадут замуж за какую-нибудь большую шишку, и так романтические проблемы сами по себе иссякнут, оставшись только забавными историями ушедшей юности.

Помню тот ужин, когда стало ясно, что простого выхода не будет… Это было в том году. До выпуска от Магиста Орлина оставалось каких-то пару месяцев. Господин Балатон, тот самый, что занимает должность Гласа Короля, пригласил свою дочурку и ее однокурсников, то бишь нас с Дахху, в поместье на выходные. Все было чудесно: мы много катались на лошадях, много загорали и еще больше мечтали о том, какими крутыми станем, как только окунемся в по-настоящему взрослую жизнь. У Кадию был как раз «период Дахху», и мы с ней периодически уединялись, чтобы похихикать на эту тему и подумать, получится ли у них с Дахху все-таки закрутить какой-нибудь роман до того, как ее выдадут замуж. Так закрутить, чтобы Дахху понял, что происходит, желательно.

Вечером весь Дом Мчащихся плюс десяток разнокалиберных гостей собрались за общим ужином. Много говорили о политике — еще бы, в такой семье!.. Естественно, в какой-то момент всеобщее внимание переключилось и на нас троих. Ох, деточки, вы же у старого Орлина учитесь. Ох, смех да и только, он же такой шальной сам раньше был. Ох, молодцы какие, а куда пойдете после выпуска? И тут прозвучало роковое: