Шолохов: эстетика и мировоззрение

Да, Шолохов был близок к власти, но был ли он ею любим? Такой силы сопротивления, какую продемонстрировал писатель в грозные 30-е годы, мало кто показывал в то время. Не случайно он был под прицелом целого ряда разнообразных деятелей (любопытно, что обнаружить какое-то идеологическое или иное единство в подборе лиц, желавших убрать Шолохова из литературы, отправить в лагеря и т.д., невозможно: такова была реальность нового общества, порождавшего насилие часто в алогичных судорожных конвульсиях бессистемного рода) и, можно сказать, лишь стечение обстоятельств позволило ему избежать самой трагической участи.

Не случайно некоторые авторитетные исследователи (М. Чудакова) справедливо назвали его переписку с вождем, в которой он показывал Сталину страшные, невозможные картины бесчеловечности и насилия, какие практиковала советская власть, – «архипелагом Гулагом, созданным задолго до солженицынского». Такова правдивая картина народных страданий, показанная Шолоховым в этих письмах, такова сила защиты людей (к слову сказать, он многих спас тогда, спасал и помогал в меру возможностей и дальше – вспомним А. Платонова, А. Ахматову), продемонстрированная им без всякой оглядки на власть; это и сегодня поражает объективного читателя.

Ласковые ухмылки власти – любой и во все времена – значит только одно: тебя используют, тобой прикрываются. Многие, совсем неплохие писатели советской литературы, не смогли отказаться от заигрывания с властью. Но не Шолохов, он смог всем своим творчеством опровергнуть эту трагическую контроверзу и спасти достоинство и честь русской литературы в ХХ веке. Не он один, конечно, рядом с ним и А. Платонов, и М. Булгаков, и О. Мандельштам, и А. Ахматова, и А. Твардовский, и В. Распутин, и Белов и другие достойные писатели. Но т а к о й – он один.

Литература и примечания

1. В год 75-летия победы в Великой Отечественной войне становится понятна и другая задумка манипуляторов и производителей концептов современного западного мира – отказать России (СССР) в ее победе. Отказать в невероятных, не имеющих прецедента в мировой истории усилиях одной страны, одного (советского, во главе с русским) народа сокрушить вселенское и метафизическое зло грандиозных масштабов. Европа, расслабленно легшая под нацистскую Германию в какие-то смешные (недельные) сроки, не могла и вообразить всей силы сопротивления, какую окажет Россия Гитлеру. Смешно и повторять прописные истины, согласно которым почти в с я Европа, ее промышленность работали в этом смысле п р о т и в России, против русских. Политые русской (всех народов СССР) и еврейской кровью «священные камни» (Достоевский) Европы в невиданных прежде масштабах оказались забыты; история войны подается через идеологические перевертыши самого бесчеловечного свойства: не вспоминается – как кровь невинных жертв холокоста (по существу, так оно и есть, если обратить внимание на то, как во многих странах поощряются и поддерживаются люди, служившие Гитлеру), так и жизни воинов-праведников. Пусть «победившая» нацизм Европа посчитает, какое количество молодых жизней из ее военного поколения ушло прежде времени – рождения 1920–1923 годов. Мы знаем точно, в живых в России осталось всего лишь 2%. И ушли самые лучшие – самые смелые, талантливые, не успевшие ни первый раз полюбить, ни создать семью, что аукается России до сих пор. Странным образом Европе хотят отшибить историческую память, но во имя чего? Какие цели у новых «властителей мира? – Воистину: нравственный закат не только Европы, но всего Запада.

2. Бочаров С. Г. Генетическая память литературы. М., 2012.

Россия как протоцивилизация: место и значение русской литературы

Данная часть работы носит в определенной степени дискуссионный характер. Не в том отношении, что наличествует какая-то другая точка зрения, какую мы собираемся оспаривать, но в том, что сама постановка вопроса имеет характер предварительной и не определенной четкими границами научной гипотезы.

Совершенно очевидно для современного развития человечества, что мир благополучно (если не принимать во внимание перманентно идущие локальные войны, совершающиеся террористические акты, эсхатологические настроения, повсеместно распространившиеся в общественном пространстве – от интеллектуалов до провинициальных обывателей) преодолел объявленную Фукуямой, Хантингтоном и другими провидцами эру глобализации и вторгся в какую-то неизвестную прежде сферу развития человечества.