Шопоголик спешит на помощь

Так, постойте-ка! Уилтон Меррел помешан на всем английском. Хищный мерзкий англофил, который прибирает к рукам все, что плохо лежит. А Алисия зачем-то расспрашивает Сьюз о Летерби-Холле. А вдруг… вдруг Уилтон Меррел решил, что ему не помешает величественное поместье и титул в придачу? Что, если он решил стать лордом Меррелом из Летерби-Холла?

Я принимаюсь обдумывать эту теорию. Исключено. Сьюз и Тарки никогда не продадут родовое поместье.

И все же…

Краем глаза я посматриваю на Сьюз. Волосы у нее скручены на затылке в небрежный узел, как всегда в последнее время. Она мало заботится о внешности. Губы бледные, глаза ввалились. Сейчас у них с Тарки не лучшие времена. И дом содержать нелегко. Если предложить хорошую цену…

Нет, они не могут продать Летерби-Холл! Он принадлежит их семье уже пару тысяч лет! От одной этой мысли тошно. Чтобы Длинноногая Стерва – и стала вдруг леди? Я представляю, как Алисия надевает диадему и реверансом приветствует жителей деревни, а какая-нибудь маленькая девочка вручает ей букетик полевых цветов и шепчет: «Вы такая красивая, принцесса Алисия!»…

Фу, гадость какая! Ни за что в жизни этого не допущу!

Кому: Ребекке Брендон

Тема: Беда!!!

Уважаемая миссис Брендон!

Благодарю за письмо. Жаль, что ваша попытка подружиться с миссис Длинноногой Стервой не увенчалась успехом. Меня огорчает ваше «бессилие» и «чувство собственной никчемности».

Если позволите, миссис Брендон, дам вам совет: не сдавайтесь, действуйте.

Все годы нашего знакомства я с восхищением наблюдал, как вы активно преодолеваете жизненные трудности. Врожденное чувство справедливости не раз выручало вас в прошлом и, уверен, не подведет и в этот раз.

Знаю, сейчас все кажется сложным, но я не сомневаюсь в вашей победе!

С наилучшими пожеланиями,

Дерек Смит.

Десять

Единственный недостаток путешествия, на мой взгляд, – это дорога. Все остальное просто замечательно: и трейлер, и закусочные, и пейзажи за окном, и музыка кантри… (Я заставила Люка поймать нужную радиоволну. Господи, певцы кантри словно читают мысли! Услышав песню под названием «Твой самый старый друг», я чуть не разрыдалась.)

Но вот сама дорога – это сущий кошмар. Она такая длинная. Просто ужас какой-то. На карте все кажется маленьким и близким. Смотришь и думаешь: «О, этот участок автострады я в два счета проеду, тут всего-то один сантиметр». Ха! Один сантиметр! На который надо потратить весь день.

Оказывается, до Тусона в штате Аризона ехать целую вечность. И даже дольше, потому что ранчо, которое мы ищем, находится где-то в пригороде. Когда мы наконец сворачиваем к «Красному ранчо» в Кактус-Крик, штат Аризона, день клонится к вечеру. Уже и я садилась за руль, и Сьюз, и Алисия… Мы измучились и почти не разговариваем друг с другом. К тому же в голове гремит музыка из «Аладдина», которого Минни весь день смотрела на планшете.

Прежде чем выйти из фургона, я расчесалась, однако растрепанные волосы не хотят укладываться в подобие прически. Ноги не гнутся, а легкие мечтают о глотке свежего воздуха.

Все так устали, что на ранчо никто и не смотрит. Мама и Дженис ковыляют по пыльной земле, словно бычки, которых только что выпустили из фургона. Дэнни упражняется в йоге. Сьюз и Алисия глотают таблетки тайленола, запивая их водой. Одна Минни радуется жизни. Она хочет перепрыгнуть большой валун, только прыгать еще толком не умеет, так что просто бегает вокруг, раскинув руки. Потом замирает на месте, срывает крохотный белый цветочек и приносит мне.

– Розочка, – тщательно выговаривает она. – Розочка для мамы.

Минни называет «розочками» все цветы, кроме нарциссов, те для нее – «рар-р-рцисы».

– Какая прелесть, милая, спасибо большое!

Я заправляю цветочек за ухо, и Минни, ужасно довольная собой, несется за следующим. (Мы часто так играем. Я уже привыкла, что сток в душе то и дело забивается увядшими лепестками.)

Небо над головой – яркое и темно-синее, а воздух теплый и неподвижный, словно замер в ожидании сумерек. Вдалеке виднеются скалистые горы, которым нет конца, вокруг стоят куцые деревца, сладко пахнет травой. В пыли я замечаю ящерицу, поворачиваюсь к Люку – видел ли он? – но он глядит на ранчо.

На огромных воротах в паре метров от нас висит тарелка спутникового телевидения и крохотная деревянная табличка: «Красное ранчо, Реймонд Эрл». Дальше за высоченным забором тянутся его владения.