Шорские сказки и легенды

Куюрчи связал его руки за спиной, повёл на перекрёсток семи дорог. Там срезал четыре кола, воткнул глубоко в землю, крепко привязал Аргачи к кольям, сам пошёл в лес за берестой и дровами. Аргачи пытался вырваться, но никак не смог.

Прошло некоторое время. Послышалось громкое пение, кто-то ехал и пел. Поющий приблизился к нему. Аргачи увидел едущего на чёрном иноходце всадника в шапке из шкуры черного барана, в чирках из чёрной кожи, в халате из чёрного шёлка. Это ехал сын Каратты-каана.

Аргачи стал пристально всматриваться в приближающегося седока и заметил, что у сына Каратты-каана вытек правый глаз. Аргачи закрыл свой правый глаз и стал дожидаться путника.

Сын Каратты-каана спросил у Аргачи, подъехав к нему на своём чёрном иноходце:

— Что ты натворил? За что привязали тебя к этим кольям?

— Я жду человека, который вылечит мой правый вытекший глаз. Если простою здесь, на этом перекрёстке семи дорог семь дней, то мой глаз, вытекший, наполниться вновь и выздоровит. Станет видеть лучше прежнего.

— Ты — старый человек, Аргачи, тебе можно жить и с одним глазом. Я молодой, холостой, уступи мне свое место! — взмолился сын Каратты-каана.

— Что делать? Просьбе молодого человека нельзя отказывать. Слезь с коня и отвяжи меня. Я привяжу тебя к этим кольям вместо себя. Пройдёт семь дней, твой глаз станет лучше прежнего, превзойдёт глаза ястреба, — сказал Аргачи.

Сын Каратты-каана, услышав такие слова, быстро соскочил с коня, развязал Аргачи. Хитрый бедняк дал ему халат, старые чирки. Сын Каратты-каана снял с себя свою одежду. Аргачи привязал его к четырём кольям с четырёх сторон. Сам надел халат из чёрного шёлка, шапку из шкуры чёрного барана, подпоясался шёлковым поясом, сел на чёрного иноходца и с песней поехал по большой дороге домой.

Прошло немного времени. Куюрчи вернулся с берестой и с дровами на перекрёсток семи дорог. Он положил бересту и дрова рядом с человеком, привязанным к четырём кольям, стал раздувать огонь. Береста и дрова загорелись.

Сын Каратты-каана заорал, причитая:

— Ой! Ой! Сын Каратты-каана просит, умоляет не сжигать его на костре.

— Э… э…, Аргачи, собака! — сердился Куюрчи.

— Ты выдаёшь себя за сына Каратты-каана в последний момент своей жизни.

Куюрчи, не поднимая головы, ещё сильнее раздул огонь. Его щёки раздулись, как у бурундука, от натуги. Огонь разгорелся пламенем. От костра дым слился с верхними облаками на небе.

Сын Каратты-каана сгорел. От него не осталось даже пепла, потому что Куюрчи развеял его пепел по ветру. Куюрчи сказал себе: «Победил непобедимого. То, что задумал, исполнил!» — и вернулся домой.

Куюрчи надумал украсть вещи Аргачи, лежащие в его шалаше. С этой целью он пошёл в шалаш соседа и увидел у коновязи чёрного иноходца. Седло коня было украшено серебром, уздечка — золотом, вся сбруя блестела и сияла на солнце. Увидев это, Куюрчи удивился и удивлённый вошёл в шалаш. Там он увидел человека, одетого в халат из чёрного шёлка, обутого в чирки из чёрной кожи, в шапке из шкуры чёрного барана.

Куюрчи, не боявшийся, испугался, не удивлявшийся, удивился. Из него дух вышибло.

— Ой! Аргачи! Ты ли это?! Я сжег тебя на огне костра на перекрестке семи дорог.

Откуда ты взялся? — спросил он.

— Э, э… Куюрчи, что правда, то правда! Ты сжёг меня. Когда ты сжёг, я встретился с моим отцом, умершим давно. Он приготовил для меня прекрасного иноходца, шапку из шкуры чёрного барана, чирки из чёрной кожи, халат из чёрного шёлка. Всё это отдал мне. Я взял всё и вернулся домой. Там же я встретился и с твоим отцом. Твой отец приготовил тебе красно-игреневого коня, шелковую шубу, кожаные сапоги, из красного шёлка пояс-кушак. Он ждёт тебя, — сказал Аргачи.

— Дорогой Аргачи! Если я пойду к отцу, то он даст мне шубу, красного иноходца, сапоги из кожи?

— Даст. Он ждёт тебя! — повторил Аргачи.

— Тогда веди меня на перекрёсток семи дорог и сожги меня! — стал просить Куюрчи.

— Что делать? Придётся мне сжечь тебя, коль ты надумал взять то, что принадлежит тебе по наследству, — согласился Аргачи.

Они пошли на перекрёсток семи дорог. Аргачи ехал на своём прекрасном иноходце, а Куюрчи шёл пешком.

На перекрёстке семи дорог Аргачи срубил четыре кола, глубоко вбил в землю, к ним крепко привязал Куюрчи. Сходил в лес, принёс бересту и сухих дров, раздул костёр. Скоро костёр разгорелся пламенем, Куюрчи стал гореть. Тут-то он и заорал:

— Не хочу к отцу! Не надо мне шубы, не надо коня, не жги меня! Потуши огонь!

Аргачи не сказал ни единого слова, подложил в костёр ещё сухих дров. Костер загорелся сильным пламенем. К нему нельзя было подойти ближе десяти саженей. Скоро крик и плач Куюрчи прекратились. Дотла он сгорел на пламени костра…

Хитрый Аргынак [22]

Это было раньше нашего поколения, позже первого поколения людей. На берегу белого моря, у подножья высокой горы жил Аргынак. У него не было одежды, чтобы надеть на себя. У него не было еды, чтобы есть. У него не было даже собаки, чтобы ходить на охоту. Губы его жены потрескались, потому что она долго не ела жирной пищи, не ела мяса.

Однажды весной женщина сказала мужу:

— Иди на охоту!