Шоссе Петля

Про то уже назавтра сизыховские ребята толковали в курилке. Бурова все любили, он безотказный был: кто чего попросит – всё сделает. Умер в реанимации, ночью, и в больнице сказали, что инфаркт он на ногах перенес, потом поллитру уговорил, и сразу второй его шарахнул – ну и не смогли откачать. Я такого мнения, что первый инфаркт Жору прихватил, когда Сизых его за шкирку тряс…

Двое из «Риэлты» - экономист и еще один, менеджер – насчет похорон суетились. Надо, дескать, скинуться всем и Бурова похоронить. Базарили вполголоса, будто боялись, как бы Сизых не подкрался и не подслушал. Может, он и подкрался, потому что в обеденный перерыв всех согнал в переговорную и объявил: кто с Буровым прощаться поедет, тому жизни не будет. Ни хорошей, ни плохой. Если, говорит, кого за этим делом поймаю – финиш. Разговор был во вторник, и вплоть до пятницы Сизых мониторил, чтобы не дай Боже никто на сторону не срулил. Только те двое, по ходу, время выкроили между местными командировками и Жорку из морга забрали, на кладбище отвезли.

- Чем Сизых всех застращал? – упавшим голосом спросил Миша. – Увольнение по статье? Лучше разок трудовую книжку потерять, чем так на тебя давить будут…

- А он про статью ни словом не обмолвился, - отрезал Анатолий. – Ни про статью, ни про черный список. Но, мне так кажется, все отлично знают, что запугивает он не впустую, и административкой никто не отделается. Компромат на всякого есть: по сделкам-то не всё чисто. То есть, не чисто абсолютно всё. Там и срочные выкупы, и быки со стволами вместо юристов… Он сказал: кто этого козла хоронить поедет – готовьтесь к войне. Всех и каждого закопаю. Но с десяток храбрых на похороны собрались…

- Ты ж сказал, его втихую похоронили, двое на кладбище ездили…

- Не на похороны. На поминки, что ли. А вообще, я до конца не знаю, потому что Сизых меня аккурат ментам сдал: якобы, пока он с Жоркой разбирался, я из хозблока деньги подотчетные свистнул. Шеф вступился, характеристику для следака написал, но велел, чтобы я больше на глаза не показывался. Я манатки собрал и на выход, а Сизых навстречу, во всю харю лыбится. «Вот так вот, говорит. Бомжара»…

***

…Потапов спускался в метро, когда час пик пошел на спад. Поток людей медленно вливался в стеклянные двери. Пассажиры стряхивали с одежды снег, притопывали, сбивая грязную корку с обуви. На радиаторах за входом спали бездомные, и, проходя мимо, Миша против логики позавидовал им. Непробиваемая броня кастового неравенства надежно защищала их от контактов с «сильными этого мира» - подобными Юрию Сизых. Хотя, куда уж там… Ночуя по подвалам, а того хлеще – в подземке - навидаешься страхов Господних, каким только и место что в рукотворном чреве мегаполиса, во мраке тоннелей.

Он выпил больше, чем собирался, и в голове слегка шумело. Но в этот шум неумолимо прорывались звуки из реальности – треск застегиваемых молний. Перед глазами мелькали и гасли элементы сохраненного памятью видеоряда: черные пластиковые мешки, в которые запакованы жертвы автомобильной аварии. Трупы на шоссе Опольцево-Петля.

«Но с десяток храбрых… собрались на похороны».

Именно. С десяток. Всего пластиковых мешков было одиннадцать. Но в автобусе находился еще и водитель…

***

Его страдания «после вчерашнего» усугубились конфиденциальной и малоприятной информацией, поступившей от вахтера. Тот с кислым видом сообщил, что на новый год общежитие ждут катаклизмы. Помимо гулянки новогодней, состоятся подряд три свадьбы: четвертого, седьмого и десятого января, и всё на Мишином этаже. Уже доставлено энное количество бутылок водки: торжества будут шумные – с шатающимися по коридору пьяными, с битьем стекол и хорошо бы, если только их. Миша почесал затылок. В прошлый раз, когда в общаге гуляли (двумя этажами ниже!), у него в комнате выбили замок, раскрошили фотоаппарат и изрезали матрац. Милиция до сих пор расследует это дело, толку никакого.

«Пожалуй, неплохо съехать отсюда на месяцок», решил Миша. Как раз подходило время получить выплату с собственных квартирантов, и если подыскать дешевенькую «однушку», его бюджет большого урона не понесет. Не покупать же путевку в санаторий! Летом он бы отправился в монастырь, дали бы ему топчан в келье для трудников, большего и не надо, и ловил бы на речке рыбу, но, увы - зима, а в полынье он рыбачить не мастак.

Миша позвонил Ромке и спросил, нельзя ли попользоваться интернетом у него в подвальчике. Ромка сказал, что без проблем, но говорил он каким-то сдавленным голосом, будто простудился.

- На похороны я больше не ходок, - бурчал Ромка, набирая запрос в поисковой строке. Бутылка водки, спрятанная за системный блок, была наполовину пуста. Миша от рюмки отказался: во рту гадко.

- А что там было? – спросил он.

- Сдаю квартиру, сдаю квартиру… Сейчас, Миш. Доску объявлений надо, вот чего. Вот она. Выбирай на свой вкус. Я аж до сих пор не просохну. Ненавижу похороны.