Шотландская сага

Наконец командир полка Энди Маккримон получил настойчивый приказ двигаться вперед и взять мост, «независимо от потерь».

Поддерживаемые полком из Нью-Йорка пенсильванцы с боем пробивались вперед, неся тяжелые потери, когда попали на линию опустошительного огня из вражеских пушек, расположенных на противоположном берегу ручья.

Неожиданно и непонятно почему, в лагере конфедератов наступило временное затишье, и с криками, которые были слышны в палаточном лагере полка, солдаты пенсильванского полка поднялись с прилаженными штыками и бросились на мост с такой яростью, против которой просто невозможно было устоять, — и мост был взят! Южане были теперь перед ними как на ладони, и их было совсем мало, горстка людей, что держала Союзническую армию в безвыходном положении все утро.

На некоторое время пехота армии конфедератов покинула поле боя, но артиллерия все еще продолжала вести огонь. И когда Энди поднялся во весь рост, чтобы подбодрить людей своего полка, ядро упало в нескольких шагах от него и разорвалось прямо под ногами. Он попытался встать, и ему это почти удалось, но затем снова упал. Только тогда он понял, что ранен.

Даже сейчас Энди Маккримон запротестовал, когда санитары подошли, чтобы унести его с поля боя. Там были люди, раненные более серьезно, чем он, — он нужен в полку…

В полевом госпитале хирург вытащил из ног Энди пять кусков шрапнели. Операция была гораздо более болезненной, чем сама рана. Явно разочарованный, что ампутации не потребуется, хирург оставил все санитару, чтобы он предпринял попытку унять сильное кровотечение, и пошел к следующему раненому.

С поля битвы были слышны звуки выстрелов из пушек — обе армии палили непрерывно, — сопровождающиеся ружейными выстрелами и криками людей по обоим берегам.

Энди чувствовал себя бесконечно усталым, но о том, чтобы заснуть, не было и речи. Повсюду слышались стоны раненых и умирающих людей, а также крики солдат, которым ампутировали конечности хирурги, действующие, как умелые мясники. По мере того как все больше и больше раненых прибывало в импровизированный госпиталь, становилось очевидным, что у хирургов и их помощников не хватало рук.

Энди чувствовал себя виноватым. Так много людей рядом с ним были ранены более серьезно, чем он. Поднявшись со своего одеяла — оказалось, что это сделать не так-то легко — он предложил свою помощь одному уставшему санитару. Несколько минут спустя, с чем-то вроде импровизированного костыля под мышкой, капитан из штата Миссури хромал вдоль рядов раненых, давая воду жаждущим солдатам и приходя в ужас от их все возрастающего количества.

Пока он выполнял эту задачу, которую сам возложил на себя, на другом конце полевого госпиталя внезапно началась какая-то суматоха. Офицер в синем мундире, держась за сильно покалеченную руку, был поспешно проведен через ряды ожидающих своей очереди солдат к хирургу. Потрясенный Энди узнал в нем полковника из штата корпуса своего отца.

Хромая за спешащими военными, Энди догнал их, когда хирург начал развязывать неумелую повязку с кровоточащей руки. Его пытались не пустить, но, несмотря на мешающий костыль, он оттеснил младшего офицера и заговорил с задыхающимся от боли полковником.

— Полковник Смарт, это я, капитан Маккримон. Мой отец — бригадир Маккримон, с ним все в порядке?

Полковник испытывал такую сильную боль, что было сомнительно, услышал ли он вообще его слова, и неожиданно тот офицер, которого оттеснил Энди, взял его за руку.

— Пожалуйста, пойдемте со мной. Я также служу в штабе корпуса.

Энди позволил, чтобы ему помогли сделать несколько шагов, которые причинили ему боль. Когда он остановился, нужно было только посмотреть на лицо лейтенанта, чтобы понять, какие слова за этим последуют.

— Я очень сожалею, что именно мне придется сообщить вам, сэр: ваш отец убит тем же ядром, которое ранило полковника Смарта.

Известие ошеломило Энди Маккримона. Они так сблизились с отцом за последние годы. Когда он почувствовал, что справился с нахлынувшими на него чувствами, то спросил:

— Как это случилось?

— Войска были вовлечены в жестокий бой с легкой пехотой конфедератов, и пара вражьих пушек доставляла нашим людям много неприятностей. У нас не было людей, чтобы послать их уничтожить пушки, поэтому бригадир Маккримон сказал, что штабные офицеры должны пойти и выполнить эту задачу. Мы так и сделали, но это стоило вашему отцу жизни и, как я подозреваю, полковнику Смарту — руки. Мне очень жаль, капитан. Ваш отец был смелым человеком и прекрасным военным. Мы все очень горюем.

Энди молча кивнул.

— Где его… где он сейчас?

— На парапете пушки, на другой стороне моста. Главнокомандующий говорит, что его тело повезут на Восток для захоронения.

Энди покачал головой.

— Скажите генералу Уинфилду Скотту, что я повезу отца домой. Он будет похоронен в округе Маккримонов, откуда он. Откуда мы оба.