Шотландский ветер Лермонтова

По дороге случилась еще одна неприятная история, на сей раз – с Чижом. Опять шел дождь (в который уж раз?), несильный, но дорога была мокрой. Мы подъезжали к одной из круговых развязок, и я показал рукой, что собираюсь притормозить. По зеркалам было видно, что дистанция между нами огромная (Вадим по-прежнему держался от меня на солидном расстоянии – видимо, представлял, что замыкает колону из двадцати байкеров), поэтому я сконцентрировался на прохождении круга и, мысленно повторяя себе: «Смотри направо, поворачивай налево», стал пропускать проезжающие машины. Несколько секунд спустя мимо меня, виляя заблокированным задним колесом и отчаянно тормозя подошвами по асфальту, продефилировал Чиж. Лермонтов, увидев меня в ту минуту, наверняка бы сказал что-то в духе: «Он удивился, но не подал виду». Впрочем, глаза, вероятно, выдавали, насколько я взаправду опешил.

К нашему счастью, шотландские водители ездят не слишком быстро и достаточно аккуратно – видимо, привыкли, что на дорогу периодически выскакивают олени, байкеры и прочая живность. Вадику все уступили дорогу и даже не посигналили. Совладав с управлением, Чиж поднял вверх руку, благодаря водителей за понимание, и как ни в чем не бывало покатил дальше. Я только усмехнулся и поехал следом.

Во время следующей остановки, пока укладывали дождевики обратно в кофры, я спросил:

– Что это было, на круге?

– Да я зазевался и поздно начал тормозить, а потом у меня колесо заблокировалось, и я решил, чтоб не падать, просто двигаться вперед.

Я подошел к «Спорстеру»: было интересно посмотреть, насколько резина стерлась об асфальт. Опустившись на корточки, я недоуменно уставился на торчащий из баллона жгут для ремонта проколов. Я точно помнил, что просил Чижа при подготовке байка к путешествию не экономить на ТО, моторном масле и резине…

«А вот он, похоже, забыл».

– Чиж?

– Да, Макс?

– А ты когда этот прокол чинил?

– В прошлом году, – подумав, ответил Вадим.

– А резина какого года?

– Не помню.

Я прищурился, силясь рассмотреть маркировку. Аккурат рядом со жгутом красовалась маркировка резины и дата производства – 2008 год!

– Вадик, у тебя резине десять лет.

– И что? Протектор, как новый. Я байк покупал с этой резиной.

– Чиж, ну ты же профессиональный механик. Должен знать, что через пять лет любая резина дубеет и перестает нормально сцепляться с асфальтом.

– Ну, это верно для машин… но мотоцикл-то полегче, вот я и подумал…

– Причина твоего феерического «слайда» – именно в дубовой покрышке, мой друг, – не дав ему договорить, сказал я. – Это сто процентов.

– Ну, может, ты и прав, – нехотя признал Чиж. – Но сейчас мы все равно ничего поменять не сможем, правильно? Поэтому буду ехать аккуратно.

– Это отличная мысль, – хмыкнул я. – А еще можешь немного увеличить дистанцию между нами. Она хорошая, но, думаю, чуточку еще можно.

– Макс, я, конечно, попробую… – медленно произнес Чиж, – но, боюсь, тогда я буду терять тебя из виду.

Улыбаясь и качая головой, я прошел к своему «Бонневилю».

– Макс, а какой у Лермонтова был размер ноги? – вдруг спросил Чиж.

Вопрос застал меня врасплох – как, в общем-то, и жгут для ремонта проколов, который я совершенно не ожидал увидеть на колесе чижовского мотоцикла.

– Честно говоря, даже не интересовался. Размер стихов – амфибрахий, дактиль, хорей – да, про это читал, а вот о размере ноги как-то… не задумывался. Погугли.

– Я гуглил.

Я удивленно посмотрел на Вадима.

– Там об этом ничего нет, – продолжил Чиж. – Амфибрахии есть, а размера ноги – нет.

– Что ж, в таком случае тебе остается только смириться с мыслью, что это знание кануло в прошлое, – с напускной серьезностью сказал я. – Этакая «неразгаданная загадка поэта».

К сожалению, на этом наши злоключения не закончились. К тому моменту, как мы наконец добрались до Дерси, на Шотландию уже опустились сумерки, и ворота замка оказались закрыты. При этом свет в окнах не горел. Возникло ощущение, что мы приехали не к жилому дому, а музею, закрытому после окончания рабочего дня.

– Что-то странное, – сказал я Чижу. – Решил бы, что он заброшен, но выглядит, как новенький.

– А это какой сейчас замок? – осторожно спросил Вадим.

– Дерси. Очень древняя резиденция могущественных и воинственных родов. В 1335 году, например, здесь заседал парламент Шотландии. С политической, стратегической и экономической точки зрения он был расположен просто идеально. Собственно, Лермонты появились в Дерси в середине пятнадцатого века, когда один из них, выходец из Эрсильдауна, известного рода в Бервикшире, женился на Джанет де Дерси. Вместе с замком он получил высокие наследственные должности в Сент-Эндрюсе – очень древнем религиозном, культурном и историческом центре графства Файф. Лермонты в то время были достаточно влиятельны и имели большой вес в церкви. На протяжении длительного времени они избирались мэрами Сент-Эндрюса. Джеймс Лермонт – самый известный из всех, он потом был также управляющим при королевском дворе, хранителем сокровищ Шотландии, мудрым дипломатом и советником короля Джеймса V…

Я запнулся, потому что мне послышался стук копыт.