Шпага Суворова

В этом меня убеждал опыт музейного работника и знание того, что в те далекие годы такие вещи, как эта шкатулка, не выпускались мастерами без секретных отделений.

Шкатулкой пользовались как необходимейшей дорожной вещью при частых переездах в кибитках и каретах. Она безусловно должна была иметь такой укромный, не заметный для чужого глаза, уголок. Там хранились важные документы, деньги, драгоценности.

Прошел еще день, а шкатулка не раскрывала секрета. Как же быть? Завтра придет за ответом владелица. Нужно торопиться.

Я начинал злиться, нервничать… Бывали минуты, когда мне хотелось ударить шкатулкой об пол.

Пришлось обратиться за помощью к товарищам, опытным музейным работникам.

Выслушав меня и еще раз осмотрев шкатулку, они также решили, что она должна быть с секретом.

Значит, я не ошибался. Снова за работу. Все сначала. При этом я должен был пускаться на разные хитрости: выстукивать шкатулку не хуже врача, открывать одну половину ящичков и нажимать на стенки, дно и крышку. Все было напрасно!

Чтобы внести в свой труд какую-то систему, порядок, пришлось разработать табличку с номерами ящичков, пазов и граней шкатулки. Просмотренные номера вычеркивались.

Так мне казалось легче работать.

Кто-то из товарищей порекомендовал проверить шкатулку рентгеном.

— Лучи помогут определить, спрятано в шкатулке что-либо или нет, сказал мне советчик.

— И впрямь! — спохватился я, но сразу же остыл. Предлагать в таком деле рентген? Попробуйте рыболову с лесой и удилищем предложить воспользоваться в рыбной ловле неводом! Оно, конечно, верней, но пропадет прелесть рыбной ловли: раннее утро, тишина, поплавки, клёв, подсечка и… радость улова какого-нибудь окунька, а то и самого заурядного бычка.

Так и в нашем деле.

Время шло, а тайник не обнаруживался.

Порой хотелось оставить поиски. Ничего нового нельзя было придумать.

Но внутренний голос постоянно шептал:

«Терпение, терпение и еще раз терпение!»

Прислушиваясь к этому голосу, я продолжал трудиться.

Ночь без сна сделала свое дело. Усталость свалила меня. Незаметно подкрался сон. Он настиг меня за столом, на котором стояла шкатулка.

Сон был беспокоен. Так спят только сильно уставшие люди. Во сне я видел себя военным. На мне был мундир, какие носили лет сто пятьдесят тому назад. Под моим командованием находился полк отважных русских воинов. Они еще совсем недавно вернулись из далеких иноземных стран после блистательных побед над остатками могучих армий «двунадесяти языков», разгромленных на Бородинском поле полководцем Кутузовым.

Мой полк переходит из одного места в другое. Учение следует за учением. Полковая жизнь в разгаре.

В военной, походной жизни мой друг и помощник — большая шкатулка в виде дорожного бювара.

Вот ящичек для гусиных перьев. Вот другой — для ножей, которыми адъютант чинит перья. В одних ящичках хранятся сведения о подчиненных моего полка, а в других — личная переписка с друзьями и родными.

Вот один ящичек, побольше размером. В нем лежат три — четыре книги, помогающие коротать часы в дороге.

Выдвинув дубовую, гладко отполированную доску из-под ящиков, я с некоторой грустью гляжу на ее поверхность, покрытую чернильными пятнами. Эта доска незаменима в пути. Многие письма и документы были написаны на ней. Вот и сейчас я собираюсь написать какую-то бумагу. Ищу гусиное перо. Где же оно?

«Куда это пропал адъютант? Опять забыл приготовить перья! Надо пробрать его, пусть только явится!»

В поисках пера я протягиваю руки вперед… и от удара обо что-то твердое, просыпаюсь. Оказывается, я ударился об острый угол шкатулки.

Вскочив со стула и потряхивая кистью руки, я быстро зашагал по комнате. Мысли о шкатулке не давали мне покоя и во сне.

Прошло несколько минут… Боль утихла.

Стоило бросить только один взгляд на шкатулку, чтобы убедиться — она заперта, и крышка по-прежнему скрывает от меня полочки и укромные уголки, которые еще за несколько минут до этого так отчетливо представлялись во сне.

Желание разгадать секрет шкатулки усилилось.

Но как добиться успеха? Почему-то меня навязчиво преследовала одна мысль, от решения которой зависело открытие тайника. Мне казалось, что надо представить себе, каким движением владелец открывал крышку. В этом заключалась, на мой взгляд, отгадка. Я стал почти ясно представлять себе, как он быстро подходил к шкатулке, клал обе руки на крышку и слегка нажимал пальцами. «Вот так именно он и действовал», — думал я. Не попробовать ли и мне этот прием?

Сказано — сделано.

В тот же момент раздался треск, и с тихим шорохом отделилась передняя планка. Это было так неожиданно, что я даже отшатнулся.

В открывшемся тайнике лежал завернутый в белый лоскут пакет.

«Это сон!» — промелькнуло в голове.

Протирая глаза, я проверял, сплю или бодрствую.

Потребовалось несколько секунд, чтобы до меня дошла простая мысль: «Нужно протянуть руку и взять находку. Так просто!» И все же рука не поднималась…

Но еще мгновение — и пакет вынут.

В лоскуте материи лежали пожелтевшие документы и огневой позолоты военный крест. На лицевой стороне креста сверкали слова: