Шпаргалка для ленивых любителей истории – 3. Короли и королевы Франции, 1498-1848 гг. [Литрес]

Выбор новый король сделал, конечно, не сразу по возвращении. Сперва он прикидывал, нет ли возможности как-нибудь объявить недействительным брак Марии Клевской и принца Конде. А что? Принц сбежал в Германию, с женой не живет, Мария – фактически соломенная вдова. Правда, глубоко беременная, но кого это могло смутить? Пока Генрих рассматривал варианты решения вопроса, несчастная Мария умерла родами. Это случилось через месяц после того, как король приехал во Францию. Утрату любимой он перенес крайне тяжело, слег с лихорадкой и много дней не выходил из своих покоев. Когда же Генрих наконец появился на людях, на нем было платье, расшитое черепами. Говорят, при дворе это не вызвало ничего, кроме насмешек. Прошли столетия, мода на изображение черепов вернулась и уходить, кажется, не собирается. Может, в отместку за то, что над ней когда-то посмеялись и не приняли всерьез?

Ну горюй – не горюй, а жениться надо, ведь королевский род нуждается в потомках, сыновьях, наследниках престола. Мать, Екатерина Медичи, настоятельно рекомендует шведскую принцессу, император Максимилиан – свою вдовую дочь. Сам Генрих сначала примеривался к Екатерине де Бурбон, сестре Генриха Наваррского, умнице и красавице, но мама отговорила: слишком уж она непримиримая протестантка, надо бы кого-то поумереннее, поспокойнее. В числе кандидаток даже мелькало имя малолетней инфанты Изабеллы-Клары-Эухении, родной племянницы Генриха, дочери его сестры Елизаветы и испанского короля Филиппа Второго. Но он после недолгих раздумий остановил свой выбор все-таки на Луизе де Водемон, чем немало изумил матушку: ему предлагают королевских дочерей, а он что? Но вскоре Екатерина сообразила, что Луиза – это очень даже неплохо. Она тихая, аполитичная, к власти не рвется, не будет совать нос куда не следует, и мамочка сохранит решающее влияние на сына, как было всегда. Вот и хорошо.

Забавно получилось: Екатерина намеревалась использовать мягкий характер Луизы, чтобы удержать власть над сыном, а сын рассчитывал, что нрав жены позволит ему из-под этой власти как раз вырваться и обрести полную самостоятельность.

Однако история с возвышенной любовью к недосягаемой Марии Клевской отнюдь не означает, что Генрих был нежным целомудренным романтиком. О нет, мама Екатерина всегда заботилась о том, чтобы ее сыновьям был доступен «секс для здоровья» без каких-либо обязательств и последствий. Даже организовала так называемые «летучие отряды», состоявшие из красавиц с облегченной нравственностью, которые сопровождали принцев в любых поездках. Ибо «правильные девушки» должны постоянно быть под рукой, чтобы принцы, не дай бог, не связались с «неправильными». Так что наш Генрих, герцог Анжуйский, а впоследствии Генрих Третий, был полностью обеспечен здоровыми и необременительными контактами с женскими телами. Любовницы у него были, а вот внебрачных детей не было. Во всяком случае, о таковых никто не знал. Обратим на это внимание, пригодится.

Одной из фавориток Генриха еще до отъезда в Польшу была Рене де Рие, фрейлина Екатерины Медичи и член «летучего отряда». Она снова заняла свое место, когда Генрих вернулся во Францию, но уже через несколько месяцев это место потеряла: король решил порвать с порочными связями и сосредоточиться на семейной жизни. Правда, проделал он это довольно своеобразно. Луиза де Водемон, между прочим, собиралась замуж вовсе не за короля, у нее был жених, так вот Генрих решил выдать свою любовницу Рене де Рие за этого жениха. И Луизу освободить от обязательств, и себе руки развязать. Мы не знаем, как отнеслась к такому плану сама де Рие, а вот жених Луизы отказался категорически и уехал. То есть он, конечно, не посмел вот так взять и отказать самому королю, он попросил отсрочку «на подумать», а сам быстренько собрал вещи и покинул двор, объяснив спешный отъезд неотложными делами. Потом, правда, вернулся и верно служил.

Как бы сильно ни горевал король по покойной Марии Клевской, душевная боль быстро прошла и уступила место нормальному интересу к женскому полу. Генрих снова обрел способность покоряться силе женской красоты и в очередной раз влюбился по пути в Реймс, куда двор направлялся для проведения двух церемоний: сначала коронации Генриха Третьего, затем бракосочетания с Луизой де Водемон. Влюбился он в девушку из свиты своей невесты, более того – в ее родственницу. Девица оказалась хваткой, вцепилась во влюбленного жениха всеми когтями и чуть было не расстроила свадьбу, благо Екатерина Медичи вовремя вмешалась и объяснила пылкому, потерявшему голову сыночку, что такое хорошо и что такое плохо. Не с точки зрения морали, разумеется, а для интересов королевства.