Самое страшное, что теперь она ничего не могла сделать. Сбежать отсюда было не проще чем из тюрьмы. Всё утыкано видеокамерами, плюс подкупленный консьерж на входе. Убить Артура? Да и такие мысли залетали в её голову. Но и это было невозможно. Он был действительно здоров и силён, и она бы не справилась с ним даже при помощи ножа, или разделочного топорика. А стоит ли лишний раз злить зверя?
Тупик! Это была самая безвыходная ситуация случившаяся с ней за всю короткую и неправильную жизнь. Она видела лишь один выход из этой ситуации. Теперь она часто засматривалась на большое панорамное окно, выходящее на Ленинский проспект. Восьмой этаж и жестяная крыша пристроенного магазина внизу не оставляли никаких шансов остаться полоумным инвалидом. Вариант был железным. Вот только стоило ли столько страдать, чего-то добиваться в этой жизни, к чему-то идти, чтобы закончить всё вот так. И из-за кого? Из за паршивого злобного шакала? Или из-за себя, из-за своей глупости? Ну, тогда и вывод очевиден.
Неделя моральной подготовки, и в одно прекрасное утро, когда красный шар солнца только показался из за треугольной крыши стоящей напротив «Сталинки», она оказалась стоящей на жестяном подоконнике. Никто не заметит, и не обратит внимания, хоть бы она простояла так весь день. Внизу тонкими струйками ползут суетящиеся, спешащие на работу люди, на проспекте начинает собираться пробка, где то слышится вой сирены; кого-то догоняют менты; кого-то везут на скорой, кто-то опаздывает и нервно сигналит; какая-то баба стоит в окне. Да и чёрт с ней, мало ли дур стоит в окнах. Её заметят, когда услышат удар и увидят, поломанную куклу в белой ночнушке, на крыше магазина.
Она представила себя там. Это будет уже через несколько секунд. Один шаг и всё будет кончено. Это же очень страшно сделать такой шаг. Холодный шар поднимается снизу живота, при одном предвкушении последнего полёта. Такой смелый шаг и такой несмелый поступок. Уже через час её уберут с крыши, как кучку мусора, а потом из ведра смоют оставшееся от неё пятнышко. Как от мухи разбившейся об лобовое стекло. Артурчик окажется не при делах. Он её и знать не знает. А квартира это не его, он её снимает. Откуда он знает, как сюда забралась эта дура. Что же она выиграет этим шагом? Добудет себе свободу? Но эта свобода продлится всего доли секунды. Дальше, в лучшем случае пустота. Уж точно не райские кущи.
Ну что сдалась рыжая? Ссышь? Сссышь прыгать, или ссышь жить дальше? Там верный проигрыш, здесь есть призрачный шанс на победу. Просто нужно сделать всё, чтобы отсюда выбраться. Хотя бы попытаться! Она прыгает вниз и шлёпается задом на дубовый паркет.
2
Любимое зрелище собрало толпу зевак и даже создало небольшой затор из скопившихся машин, несмотря на то, что было уже два часа ночи. Это шикарное шоу, сопровождаемое весёлым визгом сирен, подсвечиваемое синими проблесковыми фонариками, устроил водитель чёрной иномарки. Марку и модель машины сложно было определить с первого взгляда. После бокового удара и нескольких исполненных кульбитов она лежала вверх колёсами, как огромный майский жук. Ещё один участник шоу стоял поодаль под острым углом к обочине. Новенький блестящий «Крузак», в одно мгновенье утратил свою былую красоту. Морда «Крузака» была скошена набок, а вывороченная с корнем дуга напоминала выбитый зуб. Пилот огромного внедорожника, которым оказалась миниатюрная девчушка лет двадцати, сидел на бордюре и давал интервью местному телеканалу. Девчонка всхлипывая и утирая слёзы рассказывала, что ехала в левой полосе, когда появился этот бешенный «Кадиллак». Он как будто перестраивался справа налево, но сделал это так резко, что в нескольких метрах перед её носом зацепил отбойник, от которого отскочил, как биллиардный шар. Длинную машину развернуло поперёк полосы и «Крузак» врубился в неё прямо по центру. От мощного удара «Кадиллак» подскочил, как мячик, сделал два переворота и, упав на крышу, проехал по асфальту ещё добрых двадцать метров. Этого достойного голливудского боевика трюка, водительница «Крузака» уже не видела. Она обнаружила себя только у обочины, когда белая подушка с хлопком выстрелила ей в лицо.