Шпион, которого я убила

— А что тут такого? Эта информация шла у нас открыто. Пока Зоя Львовна Федан не поругалась с вами сегодня, она ее не прятала. Сведения о контактах наших и зарубежных хакеров. В этом файле коды и имена из архивов Пентагона и нашей СБ. Взломщиков, банковских воров — поздравьте, я там по списку четвертый — и так называемые сомнительные контакты. Вот именно сомнительные контакты Зоя Львовна и стиранула в секретность. Ну, Гор вам известен, Лис занимается контрабандой программ, Умник покупает-продает ноу-хау в науке и оборонке, Тугодум тоже известен — еще тот провокатор, раз в год обязательно вытащит что-нибудь громкое на свет. Кстати, это внук нашего бывшего президента.

Удивлены? Я уже ничему не удивляюсь. Кто там еще?

Фа-ля — по музыке…

— Стой. Подожди, — перебила Ева. — Дай подумать. — Она прошлась туда-сюда возле скамейки, по которой прыгали близнецы. — Все. Подумала. Повтори имена.

— Гор, Лис, Умник…

— Последнее — по буквам.

— Три дубль вэ, точка, Утоли Мою Нежность Ивушка Кудрявая, точка, ру.

— Спасибо. Это береза кудрявая, а ивушка — плакучая.

— Ладно. Я могу прийти вечером?

— Можешь. Более того, обещаю, что после десяти буду подбегать к двери на каждый звонок лично.

— Это значит — угадал? Ваша тема?

— Не столько угадал, сколько угодил. Спасибо, Январь. Ребята, мне пора!

— Я провожу, — сделал шаг вперед Костя Вольский.

— Нет, Костя, мне надо забросить детей домой, потом еще работа. Извини, в другой раз.

— Мне нужно поговорить.

— Позвони вечером, поговорим. Костя делает шаг назад. Смотрит вслед уходящим одноклассникам.

— Ева Николаевна! — кричит он в спину Еве, которую тащат за руки близнецы. — А вы его правда пристрелили?

— Костя, прекрати истерику, — поворачивается Ева, и близнецы в перекрестье рук смеются и тащат ее в легкую полупрозрачную дымку осени — все, что осталось от сожженных листьев.

К восьми вечера Ева и Осокин, подключившись к главной базе данных Службы, вытащили по Умнику все, что могли.

— Ну вот, — возбужденно заявил Осокин, — вы читали мою первую докладную по этому делу? Я подозревал, что у профессора и Коупа был посредник! А мне не верили. Не такой старик человек, чтобы просто продаться.

— Он не просто продался. Ответ Коупа на послание Умника номер шесть.

Нашему профессору, если бы он обнародовал формулу стратегического топлива, могла грозить Нобелевская.

— Так это если бы можно было обосновать необходимость применения этого топлива в мирных целях! Подсчитать выгоду для всего человечества, потом внедрить…

— Осокин, успокойся. Попробуем подвести итог. Что мы обнаружили? Что некто Умник вел переговоры о ракете «Штурм» с фирмой Эдварда Коупа с девяносто девятого года. Как этот Умник договаривался с профессором Дедовым, если договаривался, мы не знаем. Можно ведь предположить, что и не договаривался вовсе. Просто передал американцу данные, кто, где и насколько продвинулся в исследованиях в области подводных торпед. А Коуп сам вышел на Дедова, после чего был подписан договор о сотрудничестве с концерном «Прогресс».

— Ева Николаевна, как вы вышли на Умника?

— Это просто, — отвела глаза Ева. — Я вспомнила, что последние два года американцы ведут почти легальную слежку по всем интернетовским контактам. У них своя база данных, зарегистрировано почти три сотни подозрительных адресатов.

Это сделано было после Югославии, когда студенты вскрыли коды Пентагона и слегка поиграли в войну, отдавая приказы командному составу войск НАТО. А уж о наших системах слежки в Интернете я тебе говорить не буду, сам знаешь, как обстоит дело. В аналитическом отделе Службы есть несколько досье на потенциальных будущих специалистов-электронщиков, если, конечно, этих юных гениев удастся завербовать при поступлении в вуз или подловить на серьезном правонарушении. Так просто они на службу государству не пойдут. Про некоторых известно почти все, некоторые — анонимы, пока не отслежены. Корреспонденцию свою они кодируют, знаешь, при высоком умственном потенциале код может быть смешным — пишут русский текст английскими буквами и слова — в зеркальном отображении.

— Это как? — задумался Осокин. — Это, к примеру, vbkfz vjz, то есть еще в зеркальном будет: zjv zfkbv? — набросал он на клавиатуре.

— Приблизительно так, «милый мой» Осокин. Осокин краснеет.

— Не отвлекайся, — улыбается Ева. — Итак, если исходить из того, что Умник первым вышел на Коупа, то этот Умник должен был знать, что именно Коупа интересует.

— Это могли знать близкие коллеги профессора, потому что, вот, папка номер четыре… В приглашении на Всемирную конференцию девяносто четвертого в числе приглашающих — мистер Коуп, тогда еще офицер военно-морских служб США. А вот официальное приглашение на заседание Всемирной ассоциации «Ученые — за мир», март девяносто восьмого. Коуп уже подписался как атташе по межнациональным вопросам. Они знакомы давно, они могли обсуждать эту тему, а потом профессор делился результатами обсуждений!

— Пункт первый. С коллегами. — Ева открывает на экране список ученых и лаборантов, работающих над ракетой с Дедовым.

— Пункт второй, с домашними!