Шпион, которого я убила

Ева не выдержала восторженного взгляда Марата и опустила глаза, удивляясь сама себе.

– Не рекомендую, – сказала она тихо, – пользоваться советами юриста Лепесткова. Этот так называемый страж закона исхитрился приписать мне четыре года назад убийство секретного агента военной разведки, совершенное по телефону и с расстояния более четырех километров.

– Не буду! – горячо заверил ее Марат. – Не буду пользоваться его советами. Вас зовут Ева? Красиво.

– Или вы будете отвечать на наши вопросы, или допрос придется отложить, и что-то мне подсказывает, что в другой раз меня на него не пригласят. – Ева внимательно посмотрела на застывшего с идиотской улыбкой на лице Марата.

– И черт с ним, встретимся вечером и поболтаем с глазу на глаз!

– Допрос закончен в… – начала говорить Ева.

– Ладно, – откинулся на спинку стула Марат. – Спрашивайте. А если я буду послушным и хорошим?

– Вам могут задержание сменить на подписку о невыезде за пределы города, и вы еще отработаете несколько спектаклей до окончания расследования, – разъяснил Кошмар.

Ева смотрела на сидящего напротив мужчину, отдавая должное его искренности. Он, конечно, валял дурака, но валял от души, с чувством и мерой. Не преступая границ, не вызывая злобного раздражения, просто забавлялся, как человек, совершенно ни в чем не виноватый. В последующие двадцать минут Марат Устинов с патриотической решительностью во взгляде и категорической твердостью в голосе доходчиво рассказал о полученном им задании. Через неделю после задержания американца Коупа, по приказу отдела военной разведки, он зачислился в штат Театра оперы и балета осветителем. Трудился без выходных – старался не пропустить ни одного спектакля. Его пост наблюдения, естественно, был в осветительской будке. Старший лейтенант Устинов должен был отслеживать все возможные контакты людей от Коупа. Американец уже на первых допросах описал отличительную атрибутику в одежде курьеров. Устинов был в курсе, что в театр на определенный спектакль всегда направляется группа из внешней разведки Службы с теми же самыми отличительными признаками в одежде, поэтому первое время фотографировал всех мужчин и женщин в строгом черно-белом прикиде с любым красным пятном на шее – будь то платок, жабо или галстук. Первый контакт разведчиков и предполагаемого курьера Устинов заснял в подробностях и передал снимки начальству. К убийству курьера не имеет никакого отношения. К мертвому блондину в туалете не подходил, одежду не обыскивал, золотую зажигалку или пленку из нее не находил, и это могут подтвердить дальнейшие распоряжения агенту Устинову от военной разведки. После пропажи пленки ему было приказано осмотреть в театре все возможные помещения, где пленку могли запрятать, и разработать план обнаружения похитителя пленки.

После длительной разработки возможных перемещений служащих театра во время спектакля разведчик Устинов пришел к выводу, что это могли проделать четыре человека. О чем у его начальства есть докладная. Ему лично было приказано сделать разработку по служащей костюмерного цеха Булочкиной Надежде, и эту разработку он с треском провалил, оказавшись в глупейшем положении – сам подвез Булочкину к издательству газеты, в которую она и передала злополучную пленку.

Присутствующие тут же поинтересовались, откуда у Устинова такая уверенность, что пленку передала именно Булочкина. Выслушав сбивчивый рассказ про смену кедов на кроссовки, про количество заколок на голове у девушки, про маршрут на мотоцикле и уход от слежки Службы – серого фургона, мужчины загрустили, а Ева развеселилась.

– Она прятала пленку в театре, это уже ясно. Я лично провел несанкционированный обыск у нее в квартире. Ничего. Вчера обыскал рабочий шкафчик и ощупал тридцать шесть из шестисот пятидесяти театральных костюмов. – Марат не сводил глаз с Евы.

Ева уговаривала себя относиться к допрашиваемому беспристрастно. Спокойным, безразличным голосом она спросила:

– По-вашему, это Булочкина убила курьера от Коупа?

– Ну что вы, – улыбнулся Марат во весь рот. – Надежда – авантюристка, но не убийца. Я думаю, она просто нашла пленки.

– Невинная авантюристка, позарившаяся на золото, вдруг, почему-то с огромными предосторожностями, способными обмануть даже такого профессионала, как вы, вынимает из зажигалки пленку и отвозит ее в редакцию газеты. Странно как-то получается, вам не кажется? – вкрадчивым голосом поинтересовался Кошмар.

– Мой прокол, – согласился Марат. – Если рассмотреть это с психологической точки зрения, то такой поступок может означать и некий бунт. Вы не считали, сколько раз ваши люди ее раздевали и щупали за последний месяц? Тут любой взбунтуется.

– Вы сказали про четверых подозреваемых. Кто еще трое? – поинтересовался Кнур.

Марат с показной учтивостью доложил, что все его наработки по этому делу находятся у начальника разведки, которому и решать, кому и когда их показывать.

– Отказываетесь сотрудничать, – вздохнул Кнур.