Шпион (СИ)

Девочка привязала руки мужчины к спинке кровати. По ее неловким движениям профессор догадался, что она совершенно неопытна и немного стеснительна.

— Месье, можно я потушу лампу?

— Хорошо.

Девочка потушила лампу на столе. В темноте она разделась, сбросив одежду на пол. Зинберг зажмурился от удовольствия. На миг ему будто послышался шум открывающейся двери, однако профессор точно помнил, что закрылся на цепочку. Зинберг приоткрыл глаза, однако не увидел в темноте прекрасную нимфетку. Сзади накинули на шею удавку.

— Это уже лишнее…– удивленно пробормотал профессор.

В этот миг шею сдавили с нечеловеческой силой. Удавка быстро вгрызлась в плоть. Профессор захрипел, но ничего не мог сделать, руки были привязаны к спинке кровати. Он задыхался, но кто-то неумолимо, железной хваткой сжимал удавку.

Когда профессор обмяк, полковник Маклоу вытер руки платком и положил платок в карман. Он пощупал пульс на запястье профессора — он был уже мертв.

Полковник спрятал удавку в карман и вошел на кухню. Голая девчонка стояла у стены и дрожала как осиновый лист.

— Вы обещали что не тронете меня…

— Возьми деньги на подоконнике,– произнес полковник.

Девчонка обернулась и он тут же ударил ее ребром ладони по шее. Когда девочка начала оседать на пол, полковник подхватил ее и зажав голову, резко свернул шею до характерного щелчка. Он опустил бездыханное тело на пол, прошел в комнату и начал быстро открывать ящики комодов и вытряхивать одежду из шкафа, имитируя ограбление. Из-под шелковой подушечки выпал золотой франк. Полковник поймал на лету монету и сжал в кулаке. После того как в комнате все оказалось перевернуто вверх дном, Маклоу вышел из квартиры и защелкнул двери на замок.

Девчонка видела его лицо, и он не мог оставить ее в живых. Такое иногда случается на заданиях и называется попутные жертвы. Полковник быстрым шагом направился в порт, ровно через час пароход «Марсель» отходил в Англию. В футляре лежал портрет русского агента и теперь Маклоу как хищный зверь шел по следу жертвы…

* * *

Небольшой пароход «Таиф» вез на борту около двух сотен пассажиров. Это был старенький морской трудяга с двумя большими гребными колесами, едва развивавший двенадцать узлов. Такие корабли строили еще в двадцатых годах девятнадцатого века. Однако не прошло и пятнадцати лет, как инженеры и проектировщики стали переходить на винтовые парофрегаты.

Всего несколько лет назад Россия даже заказывала строительство кораблей в Англии. В 1848 году контр-адмирал Корнилов привел из Англии пароходофрегат «Владимир», мощностью 400 лошадиных сил и скоростью 12 узлов. Тогда это считался один из лучших кораблей российского флота. Командующий Черноморского флота адмирал Лазарев считал «Владимир» образцом для постройки последующих пароходов и пытался убедить в обновлении флота Николая I. Однако царь долгое время не понимал важности технического переоснащения кораблей. Николай наверняка не верил, что все же случится война. Или слишком рассчитывал на союзников. Еще в Севастопольском штабе я случайно узнал, что адмирал Михаил Петрович Лазарев за счет строжайшей экономии скудного бюджета все же пытался модернизировать корабли и даже приобретал новые парофрегаты. Адмирал Лазарев, настоящий искренний патриот России умер незадолго до Крымской войны.

Когда мы пересекали Ла-Манш, майор Барк достал из походного чемодана бутылку шотландского виски:

— Джеймс, предлагаю выпить за успешную поездку!

Мы пропустили в каюте по паре стаканчиков и вышли освежиться на палубу. Море было спокойным и где-то вдалеке сливалось с голубым небом и молочными облаками.

Напарник облокотился о борт корабля, всматриваясь вдаль.

— Томас, откуда у тебя этот большой шрам на ладони?– поинтересовался я.– Получил на войне?

— Нет, Джеймс. Эту отметину я получил в тринадцать лет, когда гостил у деда Джейкоба в Уэбсе. У дедушки во дворе всегда было полно живности. Бегали курочки, сзади дома стоял загон для овец, в клетях сидели кролики. Двор охраняла собака Джалина. Однажды утром я вышел из дома и заметил, что Джалина ощенилась, рядом с ней пищали четыре очаровательных маленьких комочка. Дед принес ведро воды и приказал потопить щенят.

«Зачем их топить, дедушка? — возразил я.– Давай лучше раздадим соседям…»

' Сделай это, слюнтяй!'– строго приказал дед.

Мне ничего не оставалось, я не мог ослушаться деда Джейкоба… До сих пор помню пронзительный взгляд Джалины, когда я забирал у нее щенят. Она смотрела на меня с немым укором.

На следующее утро я принес собаке кашу с куриными обрезками, которые она обожала. Джалила неожиданно зарычала и бросилась, вцепившись мне в руку. Хорошо неподалеку находился дед. Он подбежал и быстро отогнал собаку. Дедушка Джейкоб завел меня в дом, обработал и перевязал рану. Мне казалось, что сука прогрызла руку почти до кости. Было невероятно больно. Дед вздохнул, взял со стены ружье и вышел во двор. Через минуту послышался выстрел и короткий собачий визг. Я выглянул в окно. Джалила неподвижно лежала на земле в луже крови. Картечь снесла собаке пол головы.