Шпион товарища Сталина

Тем не менее, когда экипаж по команде Эрика занял свои места в «тигре», приник к ячейкам снарядов, приборам наблюдения, оптике пушки и прицелу пулемета, Т-34 успел исчезнуть в овраге. Русская повелительница мин, русский бешеный танкист и русская собака-тень со смертоносным вьюком на спине, скорее всего, укрылись в этом проклятом танке, значит, его надо догнать и поджечь, как соломенное чучело в Вальпургиеву ночь. И пусть русские гномы вздрогнут в своих подземных пещерах, когда «тигр» ударит в броню русского танка из своей восьмидесятивосьмимиллиметровой пушки! Если у русских, конечно, вообще водятся в земле гномы.

Когда «тигр» выехал на гребень оврага, Т-34 заметно прибавил скорость. Он ходко резал воды ручья, извивавшегося на дне оврага, и напоминал своим видом шустрый бронированный катер.

Расстояние в пятьсот метров не должно было смутить никого. Удар снаряда, выпущенный из пушки «тигра», гарантированно убил бы русского кабана.

Однако в момент прицеливания русский танк сманеврировал, обходя огромный валун. Немецкий снаряд попал в валун и расколол его надвое. Пока Гельмут вгонял новый снаряд в канал ствола, Т-34 исчез за изгибом оврага.

Эрик вышел из себя и стал ругаться. Нервозность передалась Вальтеру, и он неосмотрительно повел «тигр» по кромке оврага, стараясь быстрее выйти на новую позицию.

Все произошло быстро и неожиданно — «тигр» мигом сел в удивительную русскую глину по самые борта!

Проклиная все и вся, немецкие танкисты вылезли из танка. Тяжеленный «тигр» увяз прочно. Без помощи тягача ему теперь никак нельзя было выбраться на твердое место.

6

Эрик запросил по рации помощь и приказал танкистам привести себя в порядок. Свободного времени теперь навалом, а солнце еще высоко.

Расстелив на прибрежной травке опознавательный танковый брезент с черной свастикой в белом круге, которым обычно накрывали корму «тигра», чтобы во время бомбежек немецкие летчики не сбросили бомбы на своих, танкисты перекусили, перекурили, сыграли пару раз в картишки и, наконец, решили постирать форму, насквозь пропитавшуюся пылью после неожиданного разрыва русского фугаса.

Обычную стирку Гюнтер снова умудрился превратить в пивной фестиваль. Он толкнул Макса в голый жирный зад, и тот рухнул в ручей.

Тогда Гюнтера стал топить Вальтер, а Вальтера — Гельмут. Эрик лежал в трусах на брезенте, курил и лениво размышлял о том, откуда маленький, как вошь, Гюнтер берет силы на свои дурацкие проделки.

В конце концов Гюнтера стали топить все разом, и он жалобно попросил помощи. Эрик положил недоеденную галету в свой командирский планшет, который лежал на брезенте, стрельнул окурком французской сигареты в воздух и прыгнул в ручей наводить порядок.

Командир вмиг оседлал дебелую тушу наводчика Макса. Вонзив свои острые пятки в его мягкие бедра, он предложил немедленно догнать Т-34, поскакав галопом по руслу ручья.

Горилла Гельмут вскочил на гнома Гюнтера, тот, конечно, не удержался на ногах, Гельмут рухнул на Эрика и сбил его с Макса. Началась такая возня, что ручей снова превратился в грязную лужу, словно по нему снова только что промчался Т-34.

В этот миг прибыл тягач, и запыхавшиеся голые парни в мокрых трусах, хохоча, выползли на берег. Эрик даже забыл о своей опухшей руке и, кажется, начал думать, что день, такой противоречивый и контрастный, ближе к вечеру все-таки удался. Сейчас их вытянет тягач, они прибудут в расположение роты и продолжат победоносное наступление.

— Э, парни, а где мой планшет?

Встревоженный крик Эрика разнесся над взбаламученной поверхностью русского ручья и недоуменно повис в воздухе. Танкисты в растерянности стали искать планшет командира, но его нигде не было видно.

Судорожные поиски в течение часа ничего не дали. Тягач давно вытянул «тигр» на твердое место, а планшет Эрика все никак не находился. С горьким чувством в груди лейтенант вдруг понял, что день пятого июля тысяча девятьсот сорок третьего года он не забудет никогда.

7

Савельев верил в Шилова, но бой прошел совсем не так, как предполагалось. Рано утром с закрытых позиций ударила тяжелая немецкая артиллерия, а затем с воем навалились Ю-87.

Немецкие штурмовики непрерывно пикировали, ювелирно точно кидали бомбы и едва не задевали головы советских бойцов неубирающимися шасси с обтекателями, чем-то похожими на лапти, за что остряки прозвали их «лаптежниками».

Всего лишь одно слово, но какое! Как оно действует? Не хуже бомб.

Сознание того, что бомбит какой-то «лаптежник», какой бы ужасной ни была бомбежка, вдруг давало необъяснимое моральное превосходство и вызывало лишь насмешку над всеми замысловатыми потугами врага убить тебя, уничтожить, смешать с землей, превратить в сажу и пепел.

«Лаптежники» улетели только тогда, когда подошла танковая армада. Не успели прекратить падать бомбы и бить снаряды тяжелой артиллерии, как ударили пушки «тигров». В отличие от советских танков, «тигры» могли прицельно бить из пушек на ходу, подавляя точки сопротивления, чудом оставшиеся невредимыми после такого количества бомб и снарядов, упавших на советские позиции.