Шпион в Юрском периоде

— А если он опомнится и попробует разыскать тебя или шефа?

— Это исключено. Теперь ты можешь хвастаться в любом баре: “Я — Гаррис! Я Герб Гаррис! Я личный водитель санитарного инспектора Сейджа!”

— Ну–ну, — хмыкнул я.

3

Шеф ждал нас в разборном кабинете, предназначенном для самых важных бесед.

Выложив шефу историю с наймом, я получил тонкую папку. Под коричневой обложкой были собраны служебные записки, посвященные деловой карьере санитарного инспектора Д. С. П. Сейджа, и его фотографии разных лет. Ни одной женщины! Вот это да! Это меня поразило. Если верить запискам, неутомимый Д. С. П. Сейдж все свое время отдавал комбинату “СГ”. Семьи нет, приятельниц не имеет, друзья отсутствуют.

— Не густо.

Шеф усмехнулся:

— Это ничего, что нет друзей. Ищи врагов. В отличие от друзей враги есть у каждого человека. Разыщи их, они расскажут больше. Мы не перегружаем тебя аппаратурой. Камеры вшиты в одежду, их мощности хватает для ночных съемок. Снимай в Итаке все — драки, демонстрации, грязь, аварии, частные кварталы, рабочие цехи, сцены в столовых. Мы пока не знаем, что нам пригодится. Снимай курьеров, боссов, полицейских, стариков, алкоголиков. Любая информация будет нам интересна. Особенно вызывающая активные протесты общественности. Правда, Джек?

Берримен коротко хохотнул, это у него здорово получалось.

Впрочем, я предпочел бы услышать его сестру, на что, разумеется, не надеялся. Не мог даже позвонить ей — я в командировке, исчез. Это раздражало. Я уже знал, что Джой не из тех, кто может ждать…

— Ты хорошо помнишь Итаку? — спросил шеф.

— Мне было десять лет, когда отец перебрался в Атланту. Но я помню город. И помню берег…

— И рыбу, наверное? Вы ведь на ней росли?

— Это точно. Рыбный ужин я повторю непременно!

— Не советую. Счастливое детство кончилось, Эл. Крабы, устрицы, рыба — забудь об этом на все время пребывания в Итаке. Снимай океан, снимай берега, рощи, рыбаков, если они _там еще сохранились. Но к рыбе не притрагивайся.

Он не стал объяснять почему, но я ему верил. К тому же Джек кивком подтвердил слова.

— Прослушай пару записей, Эл. Не важно, где и кем они сделаны, об этом можешь не спрашивать, но в содержание вдумайся.

“…Говорите все, Сейдж. — Неизвестный голос звучал ровно, уверенно. — Говорите все, что вас беспокоит. Нашу беседу подслушать невозможно”.

“Я знаю. Но обрадовать вас не могу. Мы теряем рабочих”.

“А новый набор?”

“Я вынужден ограничивать новые наборы. Мы берем только одиноких людей, но информация все равно утекает. Каждый новый человек — несомненная потенциальная опасность”.

“А что говорит доктор Фул?”

“Ничего утешительного. К тому же он много пьет. Его состояние внушает нам тревогу. Через его руки проходят все анализы, даже те, что заставили нас выставить дополнительные посты. Похоже, круг замыкается, и я еще не решил, где его рвать”.

“Вы сказали рвать, Сейдж?”

“Вот именно. Как только слухи о моргачах перестанут быть просто слухами, разразится грандиозный скандал. Кто, как не я, санитарный инспектор Сейдж, первым предстанет перед судом? Кто, как не я, будет отвечать за случившееся в Итаке?”

“Ну, Сейдж, не надо отчаиваться. Все в руце Божьей. Вы же знаете: новый заказ даст нам такие проценты, что мы сможем заткнуть глотку даже самим моргачам. Продолжайте следить за происходящим, пугайте тех, кто этого заслуживает, подкармливайте тех, кто может быть вам полезен, и все образуется”.