Шпионка. Почему я отказалась убить Фиделя Кастро, связалась с мафией и скрывалась от ЦРУ

Даже имея в своем распоряжении все те возможности, которые он мне предоставлял, я все равно скучала. Тем не менее он настаивал на том, чтобы я оставила в прошлом тревоги, тайны и чересчур рискованные авантюры, которыми была полна моя жизнь, и категорически не желал моего возвращения в Майами, так что перестроил одну комнату в квартире возле Центрального парка в детскую для Моники и наполнил ее всем, что только можно купить за деньги, чтобы было удобно ухаживать за ребенком и развлекать его. Как-то я пошутила насчет того, сколько же точно у него денег в распоряжении, и наполовину в шутку, наполовину всерьез спросила, уж не сам ли он их печатает. Это совсем не показалось ему смешным, и, явно разозлившись, он велел:

– Никогда, слышишь, никогда не заговаривай о фальшивых деньгах!

Умберто, мой муж, – гей

Я изо всех сил старалась стать добропорядочной гражданкой и приличной женщиной и благодаря Дядюшке Чарли сумела получить место администратора в «Статлер-Хилтон», том самом отеле, где я останавливалась с Фиделем во время его визита в Нью-Йорк в апреле 1959 года. Не знаю, как только я сумела продержаться на этой работе почти месяц, ведь у меня не было ни образования, ни опыта. В это время я познакомилась с кубинцем Умберто Нуньесом Уэбстером, бизнесменом, который не расставался со своим чемоданчиком. Он часто приходил ко мне за стойку администратора, чтобы поболтать, хотя и не был гостем нашего отеля. Умберто был очень привлекательным, такого красивого лица я не видела больше ни у кого за всю свою жизнь. Он мне очень понравился, и я пару раз сходила с ним на свидание. Он почти сразу предложил мне выйти за него замуж, и хотя семейная жизнь не входила в мои планы, я обсудила это с мамой, мы поругались, и я поехала вместе с Умберто в Нижний Манхэттен, где регистрировались браки, и стала госпожой Маритой Уэбстер.

Сначала мы жили вместе с матерью, а потом переехали в квартиру брата Филиппа, который в то время совершал мировое турне. Там я однажды открыла чемоданчик Умберто, и оттуда выпали драгоценности, документы на разные имена, пистолет, отмычка и другие инструменты, ясно указывающие, что его «бизнесом» были ограбления. Когда я потребовала объяснений, он ответил, что мне не нужно ничего знать. В ту минуту я поняла, что все было обманом, что я на самом деле совсем не знаю этого человека, не знаю, чем он занимается, почему ему нужно было так быстро жениться на мне. Он даже признался, что гомосексуал и женщины его совсем не привлекают. Я пришла к выводу, что его обещания заботиться обо мне на самом деле были прикрытием: он хотел подобраться к деньгам Маркоса Переса Хименеса.

После того как он признался в своей гомосексуальности, а я раскрыла его обман и род его занятий, стало понятно, что жить вместе дальше невозможно. Но даже после этого он дал мне ломбардную квитанцию и немного денег и попросил сходить и выкупить камеру в заведении на Восьмой улице, в Нижнем Манхэттене. Я пошла туда и забрала камеру, но на выходе меня остановили двое полицейских из участка № 28, расположенного в испаноязычной части Гарлема. Однако они действовали по всему городу, потому что специализировались на ограблениях. Детективы остановили меня, посмотрели, что я несу, и обвинили в том, что камера краденая. Я ужасно испугалась, но смогла объяснить ситуацию агентам и убедить их в том, что не виновата, что меня послал муж. А самое главное – для того, чтобы посадить Умберто, я начала сотрудничать с одним из этих детективов по имени Джон Джасти, Джей-Джей.

Я однажды открыла чемоданчик Умберто, и оттуда выпали драгоценности, документы на разные имена, пистолет, отмычка и другие инструменты, ясно указывающие, что его «бизнесом» были ограбления.

Через неделю или две, когда мы стали встречаться с Джей-Джеем, мой муж уже сидел в тюрьме «Синг-Синг» на севере штата Нью-Йорк, а мой новый жених предложил свою помощь в аннулировании брака с Умберто.

Девушка мафии

Я любила Джей-Джея, и мне следовало бы сбежать с ним и выйти за него замуж. Проблема была в том, что он много пил, чересчур много. Он был алкоголиком, и мириться с этим было выше моих сил. К тому же отношения с ним были не единственными для меня в то время. Днем я обычно проводила время либо в доме Дядюшки Чарли, либо у мамы, которая переехала из Нью-Джерси в Нью-Йорк и жила в Северном Манхэттене, в доме № 305 на Восточной 86-й улице, ходила в гости к типам вроде Флинна, начальника пристани, и не делала ничего, чтобы самостоятельно себя обеспечивать. Зато мои ночи стали более чем оживленными. Я почти не оставалась дома, особенно часто мы ходили куда-нибудь с одной подругой, Кэти, «мадам», в жилах которой текла кровь чероки. У нее было одно из самых известных эскорт-агентств в городе, и рядом с ней я превратилась в настоящую девушку мафии.