Шпионы и все остальные

Ничего страшного. Петр Данилович постепенно перешел на быстрый, затем на обычный шаг. Поднял руки — вздохнул, опустил — выдохнул… Все нормально. Он научился принимать и понимать сигналы своего тела. Что еще гораздо важнее, он научился следовать им. Иногда. Даже чаще всего. Здесь — как при работе с агентурой: важно выстроить диалог, наладить поток информации. Это главное. Однако решения всегда принимает куратор, а не информатор.

Впереди в кустах мелькнуло рыже-белое пятно, послышался хруст веток.

— Брут! Ко мне!

Брут гулял сам по себе, как ему свойственно. Но при этом присматривал за пожилым хозяином — мало ли что. Мысль о том, чтобы весь утренний моцион проделать рядом с украшенной адидасовскими полосками ногой хозяина (хотя многие порядочные и породистые псы в этом сквере именно так и поступают), видимо, просто не приходила ему в голову.

— Брут!

Притрусил важно, глянул на Петра Даниловича красноватыми глазами мудрого пропойцы: хм, ну в чем дело?

— Рядом, кому сказал!

Пес подстроился под шаг, прошел с десяток метров, остановился и уселся на дорожку. Зевнул. Наклонив голову, посмотрел вслед стройной женщине в красном трико, пробежавшей рядом с ними по дорожке. Она с улыбкой оглянулась.

— Ну, ты скотина, Брут…

Петр Данилович хотел было прицепить к ошейнику поводок, но тут в кармане ожил, заворочался телефон. Погрозив кулаком Бруту, Петр Данилович взял аппарат, посмотрел на входящий номер. Огрубевший, непривычный к телефонным клавишам палец нашел кнопку ответа, основательно вдавил ее.

— Да, Юр! Доброе утро!

— Здравствуй, отец! Как спали?

— Полный порядок, — по-военному четко ответил Петр Данилович. — С Брутом вот гуляем. Как у вас? Артемка как?

— Дрыхнет еще Артем. Вчера до одиннадцати вечера рисовал рыб.

— Каких еще рыб?

— Обычных. Марина карпа купила на ужин, живого. Пустила в ванну, чтоб Артем посмотрел… Ну, он, короче, вдохновился. Есть его, правда, отказался.

— Вы что, малого рыбой кормите? — нахмурился Петр Данилович. — Вы в своем уме? Там же кости!

— Нет, рыбу только мы ели, а кости Марина выбрала. У Артема свое меню — курочка, пюре и все, что полагается…

— Балуете ребенка! — проворчал Петр Данилович. — То он в ванной с рыбой плескается, то не спит допоздна. Так нельзя, Юра. Вон, Брута разбаловали — совсем слушаться перестал!

Пес повернул к хозяину большую голову.

— Да, о тебе говорю! — сказал ему Петр Данилович. — Сейчас вот на поводок — и будешь рядом идти как миленький! Чем старше, тем упрямей, хоть кол ему на голове теши!

В трубке рассмеялись.

— А упрямство — это от тебя, отец!

Опять женщина в красном. Она еще издалека улыбалась Бруту, чуть помахивая ладонью. Брут с любопытством смотрел на нее. Бегунья поравнялась с ними, пробежала дальше. Брут приподнялся, подумал. Опять сел. И вдруг довольно энергично потрусил за девушкой следом.

— А ну, стоять! — крикнул Петр Данилович. — К ноге! Брут! Черт косматый!

— Бесполезно, — сказал он в трубку. — Совсем сбрендил на старости лет наш пес. Со мной бежать не хотел, представляешь, а за девчонкой какой-то увязался. Потом носись по всему скверу, ищи его…

— Наверное, за Марину ее принял. Ты не беспокойся, отец, найдется твой Брут. Дня через два я, наверное, опять заберу его к нам.

— А Артемку привезешь?

— Не знаю. Если Марина отпустит. Она с ним занимается, мелкую моторику рук развивает.

— Ишь ты! А мы с матерью что, не годимся заниматься, выходит? Мелкая моторика нам, значит, недоступна? Вот передай ей: если Артемку не отпустит, то и Брута тогда не дождется!

Смех в трубке.

— Эка хватил, отец! Шантаж, вымогательство… Статья 163 УК РФ!..

— Да я вам еще позаковыристее статью подберу, умники!

— Ладно, так и передам. Да я бы и раньше подъехал с удовольствием, но сейчас с работой как раз…

— Брут, фу! — крикнул Петр Данилович. — Девушка, не надо его гладить! Отойдите, пожалуйста!

Между Брутом и бегуньей в красном быстрыми темпами налаживались дружба и взаимопонимание. Женщина остановилась метрах в тридцати от Петра Даниловича, присела на корточки и, запустив пальцы в густую шерсть Брута на шее, теребила ее, мяла, что-то приговаривая и смеясь. Наверное, собачница. Какое-то время Брут покорно позволял ей эти вольности, даже слюни пустил от удовольствия. Правда, услышав окрик хозяина, он осторожно высвободился из объятий и вразвалочку побежал обратно. Помахав ему рукой, дама продолжила свою пробежку.

— Ну и обормот ты, Брут! Юр, обожди секунду, я на него поводок надену, — Петр Данилович достал из кармана поводок и прицепил его к ошейнику подошедшего Брута. — Теперь никуда не денется!.. Так, короче, Юр, о чем мы там с тобой договорились?

— Через два дня я буду у вас. Возможно, с Артемом. Мне купить что-нибудь по дороге?

— Там будет видно. Созвонимся еще. Ты уже на работе?

— Еду еще. Я в машине.

— И по телефону болтаешь? А ты знаешь, что за это штраф положен?

— Знаю, отец, знаю.

— Ты ведь представитель сил правопорядка, должен примером быть, а не нарушать!

— Слушаюсь, товарищ подполковник! — по-уставному ответила трубка. — Разрешите идти?