Шпионы тоже лохи

И оба начали хохотать.

Не успели они отъехать, как Марте позвонила Гуля.

– Мартышка, поздравляю! Виталик сказал, что он даже мечтать не смел о такой профессиональной паре и, «совершенно в моем ключе», как он выразился! Поздравляю!

– Гулька, спасибо тебе огромное! И Корней вот тоже низко кланяется!

– Дай вам бог удачи, ребята!

Дневник

Ума не приложу, что мне теперь делать? Сказать Мише или нет? По-прежнему молчать в тряпочку или все-таки сказать? Наверное, надо сказать, подготовить его… Он, конечно, сначала рассердится. Хотя кто знает, он человек не слишком предсказуемый. Нет, все-таки скажу!

Если честно, я просто счастлива, что опять буду работать. Не в состоянии я быть просто домохозяйкой, не по мне это. И у меня просто не будет времени на всякие подозрения, страхи и сомнения. Баженов сказал, что зона покрытия поначалу будет небольшая, ну и слава богу, я вовсе не стремлюсь к бешеной телевизионной популярности, а то вот на прошлой неделе мы с Мишкой обедали в ресторане, так к нему подошла какая-то женщина и сказала, что в полном восторге от его выступлений на телевидении. А его шпионскую душу это смутило! Как говорят телевизионщики, «мордальное узнавание» ему в тягость. А мне это зачем? Но работа интересная. И с Корнюшей работать легко и приятно.

– Маленькая, ты хочешь мне что-то сказать? Чего так сияешь?

– Мишенька, нам с Корнеем предложили работу!

– Да? И какую же? На радио?

– Подымай выше! На телевидении!

И Марта рассказала мужу все, что случилось.

– Я вижу, ты ликуешь! Я рад. Меньше времени будет на всякие дурацкие идеи. Говоришь, съемки начнутся через месяц?

– Да.

– Хорошо бы тебе съездить куда-то к морю, отдохнуть, набраться сил.

– Мишка! – просияла Марта. – С тобой?

– Со мной не выйдет. Не смогу выбраться сейчас. Может, с Викой, а?

– Хорошо бы с Викой, но…

– А я сейчас позвоню Сашке! Алло, Пыжик! Слушай, тебе не кажется, что стоило бы наших красавиц отправить куда-нибудь к морю недельки на две, а? Марте предложили работу, не мешало бы ей силенок поднабраться, а?

– Не мешало бы, конечно, только куда их отправить? Где сейчас достаточно тепло, но не слишком жарко, а? – живо заинтересовался доктор Алексахин.

– Можно на Канары. Там круглый год хорошо, и не слишком жарко.

– Мне Викуша намекала, что хотела бы к морю, но я сейчас никак не смогу. А вдвоем с Мартой… это будет здорово! Вот что, Мишка, Викуша сейчас в театре, как вернется, мы вам позвоним.

– Отлично, а отель и билеты я возьму на себя.

– Миш, ты погоди, до понедельника ничего не предпринимай, вдруг что-то не сладится с работой… – сказала Марта.

– Ну не сладится, переживем. Но отдохнуть тебе не помешает.

– Миш, тебе так хочется спровадить меня из Москвы?

– Ну конечно, мы с Пыжиком решили спровадить наших баб, а сами будем тут устраивать оргии! – засмеялся Бобров. – Какие же вы, бабы, примитивные! Ужас просто!

Сейчас заплачет, подумал Бобров. Марта и вправду заплакала. И почему меня это не раздражает? Потому что люблю ее…

А через час позвонила Вика.

– Марта, как здорово! Полетим с тобой и будем купаться, купаться в океане, там такой кайф. Ты же помнишь, я была на Тенерифе, это вообще рай земной! Мне как Саша сказал, я обрадовалась без ума!

– Да, с тобой я хоть на край света, ты же знаешь! Миша берется все нам заказать и отель, и билеты…

– Это хорошо, только скажи ему, чтобы отель заказывал именно в Лас Америкас, там хорошо и я там все знаю.

И как я не сообразила замолвить словечко Баженову за Вику? Вдруг ему нужен опытный редактор? В понедельник непременно спрошу… Хотя она с таким рвением занялась делами Пыжика…

И Марта сразу перезвонила подруге.

– Скажи, Вика, а ты бы хотела работать на телевидении? Может, им там нужны редакторы?

– Знаешь, нет!

– Как?

– Ты пойми, эта работа… она ведь забирает человека целиком. А я не хочу! Устала. Мне хорошо сейчас вместе с Сашей… И он нуждается в моей помощи. Нет, хватит с меня средств массовой информации! Сыта! Но тебя я понимаю, у тебя другая ситуация. И желаю тебе всяческих успехов на этом поприще. А на Канары с восторгом! Вот и весь сказ! Только вот Саша говорит, что не раньше, чем сделаешь последнюю капельницу.