Читаем Шпицбергенский дневник полностью

Ну, вот и наступило оно, это завтра. Погода нормальная. Светит солнце и тогда, если попадаешь под прямые его лучи, даже бывает жарковато в моей чёрной осенней куртке, наброшенной на свитер при рубашке и нижнем белье.

Проснулся опять как вчера по будильнику, пошёл и разбудил Старкова, потом отправились на завтрак. Ели абсолютно то же, что и вчера и взяли ланч такой же, только я добавил себе паштет и яйца. Старков взял скромных два бутербродика, сказав, что пойдёт со всеми на полевые работы, что меня несколько удивило. Но когда все собрались у ресепшина и выяснилось, что полевые работы будут в районе музея, где студентам будут показывать, как картировать производственные объекты, как пользоваться приборами в геодезии и т. д., то Старков сказал, что нам там делать нечего, поэтому решили подремать слегка и потом только отправляться на прогулку. Так и сделали.

После дрёма, а я успел в это время и стихи написать, адресуя их грудастой норвежской девушке, выпили чай и пошли в посёлок к конторе губернатора, поскольку я обещал зайти к переводчику Нессу. Зашли, он увидел нас ещё из окна своего кабинета. Предложил выпить чашечку чая. Сидим, пьём, тут появляется губернатор. Знакомимся. Я назвал себя, и в ответ услышал в переводе Несса, что он слышал обо мне. На этом собственно знакомство и закончилось.

Вспомнились мои появления здесь по серьёзным делам, когда мы садились с губернатором в кабинете и обсуждали вопросы одинаково важные, как для треста «Арктикуголь», так и для наших добрых соседей норвежцев. При чём всякий раз, когда я приходил сюда для переговоров, беседа носила принципиальный характер, когда обеим сторонам приходилось задумываться.

Не хочу вводить читателя в заблуждение, приводя в пример дословно разговор, имевший место несколько лет назад. Это делают фантазёры. Никто не в состоянии удерживать в голове все сказанные некогда и давно забывшиеся слова. Поэтому я опять прибегну к своим собственным записям, которые значительно точнее отразят прошлое. Предлагаю протокол беседы, состоявшейся в конторе губернатора по вопросу подготовки будущего закона об охране окружающей среды, с которым читатель уже ознакомился из моих рассказов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тропою испытаний. Смерть меня подождет
Тропою испытаний. Смерть меня подождет

Григорий Анисимович Федосеев (1899–1968) писал о дальневосточных краях, прилегающих к Охотскому морю, с полным знанием дела: он сам много лет работал там в геодезических экспедициях, постепенно заполнявших белые пятна на карте Советского Союза. Среди опасностей и испытаний, которыми богата судьба путешественника-исследователя, особенно ярко проявляются характеры людей. В тайге или заболоченной тундре нельзя работать и жить вполсилы — суровая природа не прощает ошибок и слабостей. Одним из наиболее обаятельных персонажей Федосеева стал Улукиткан («бельчонок» в переводе с эвенкийского) — Семен Григорьевич Трифонов. Старик не раз сопровождал геодезистов в качестве проводника, учил понимать и чувствовать природу, ведь «мать дает жизнь, годы — мудрость». Писатель на страницах своих книг щедро делится этой вековой, выстраданной мудростью северян. В книгу вошли самые известные произведения писателя: «Тропою испытаний», «Смерть меня подождет», «Злой дух Ямбуя» и «Последний костер».

Григорий Анисимович Федосеев

Приключения / Путешествия и география / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза