Шпицбергенский дневник

Подпись под снимком: «Цивка отвергает обвинения в свой адрес, говоря, что ситуация в Баренцбурге стала лучше, а не хуже».

— Переводчик нафантазировал

Цивка обвиняет переводчика, Евгения Бузни, которого использовал «Свальбард постен» для получения интервью, в том, что он фантазировал. Бузни был переводчиком и уполномоченным треста «Арктикуголь», а теперь находится в Баренцбурге вместе с археологами в научном центре. И после публикации статей, опубликованных в «Свальбард постен», Бузни продолжает говорить, что все интервью с точки зрения перевода даны правильно.

— Я переводил точно, что мне говорили, — говорит Бузни.

Цивка считает, что у Бузни были личные мотивы переводить неправильно.

— Бузни коммунист и мы расходимся во мнениях по многим вопросам, — говорит Цивка. — Он живёт в своём собственном мире.

— То, что я коммунист, это правда, но моё постоянное недовольство Цивкой основано только на том, что он делает жизнь людей, живущих здесь хуже, — отвечает Бузни.

Один из людей, которые, по словам Цивки, был неправильно интерпретирован, это Андрей Мальцев, который сказал корреспонденту «Свальбард постен», что господин Цивка обращается с украинцами, как со скотом.

— Дело в том, что мне объяснили, что вы английский журналист, интересующийся спортом и мною, как капитаном футбольной команды, — говорит Мальцев в этот раз через официального переводчика треста «Арктикуголь».

— Мальцев, очевидно, был серьёзно предупреждён и боится, что будет отправлен на материк за свой счёт, — говорит Бузни.

Сам Мальцев отрицает это и утверждает, что ничего негативного о Цивке он не говорил.

В интервью подробно была изложена версия Цивки на жизнь в Баренцбурге и приведены заодно его слова о том, что я всё фантазировал, точнее, врал корреспонденту. При этом правда, привели и моё мнение о том, что это не так. Однако всё это никак не комментировалось газетой и потому у непосвящённого читателя может сложиться впечатление, что Цивка прав, а я лгун. Любопытно, что первые две публикации газеты некоторым жителям Лонгиербюена не понравились, так как они не поверили в то, что такое безобразие может твориться в Баренцбурге, полагая, что многое выдумано журналистом. Это поразительно. Теперь они поймут, что всё выдумал Бузни.

Удивительно, как всё можно перевернуть с ног на голову. Мы зашли со Старковым в редакцию. Однако редактора не было на месте. Пол сказал, что он будет через пол часа. Мы вышли, прошлись к зелёному домику. Старков убедился в том, что ключа опять на месте нет, и, прогулявшись, мы снова зашли в редакцию.

Пол сказал, что редактор будет через час. Меня такой ответ насторожил, тем более что Пол решил взять разговор на себя, спросив, а что я хочу обсудить. Я не стал увиливать или отмалчиваться, а сказал, что считаю сегодняшнюю публикацию неверной и оскорбительной для меня, поскольку редакция, во-первых, обещала не писать о том, что я обманывал. Я ведь убедительно доказывал, что ничего не врал, а лишь переводил сказанное. И, во-вторых, эта же редакция даже не сообщила читателям о том, что сама пригласила меня помочь им, а потому должна взять ответственность на себя, если считает, что написала неправду. Но суть то в том, что я переводил точно.