М:
Когда
аджняни
и принимает
кого-то за джняни,
то отождествляет
его с телом.
Поскольку он
не знает Атмана
и ошибочно
считает
свое тело Атманом,
то распространяет
это заблуждение
и на состояние
джняни.
Джняни,
следовательно,
рассматривается
пребывающим
в телесной
оболочке.
Более
того, хотя аджняни
и не является
делателем, но
представляет
себя им и рассматривает
действия тела
как свои
собственные,
а потому думает,
что и джняни
действует
подобным
образом при
активности
тела. Но сам
джняни
знает
истину
и не запутывается.
Аджняни
не может
определить
состояние
джняни
и, следовательно,
этот вопрос
беспокоит
только его,
тогда как у
джняни
он никогда
не возникает.
Если он делатель,
то должен установить
природу своих
действий. Атман
не может быть
делателем.
Найдите, кто
действует,
и Атман
откроется.
И: В
конце концов
всё это понимается
так. Увидеть
джняни
совсем
не значит понять
его, ибо видимо
лишь тело
джняни,
а не его джняна.
Следовательно,
необходимо
быть джняни,
чтобы
узнать джняни.
М:
Джняни
никого
не рассматривает
как
аджняни,
все для
него только
джнянины,
тогда как
в состоянии
неведения
человек накладывает
собственное
невежество
на джняни
и ошибочно
считает его
делателем.
Джняни,
пребывающий
в состоянии
джняны,
не видит
ничего отдельного
от Себя, всесияющего
и являющегося
чистой джняной.
Поэтому,
на его взгляд,
никакой аджняны
нет. Вот
пример, поясняющий
такую иллюзию,
или наложение.
Два друга улеглись
спать рядом.
Одному из них
приснилось,
что они оба
отправились
в длительное
путешествие,
где пережили
удивительные
приключения.
Проснувшись,
он стал расспрашивать
своего друга
о подробностях
путешествия.
Тот просто
высмеял его,
сказав, что
это был лишь
сон, который
не мог повлиять
на другого
человека.
Так
же дело обстоит
и с
аджняни,
который
переносит свои
иллюзорные
идеи на остальных12.
И:
Вы сказали,
что джняни
может
быть деятельным
и проявляет
активность,
общаясь с людьми
и вещами. В этом
я не
сомневаюсь.
Но в то же время
Вы говорите,
что он не видит
различий – для
него всё есть
Единое, он всегда
в Сознании.
Как же тогда
иметь дело с
различиями,
с людьми, с
предметами,
которые безусловно
отличаются
друг от друга?
М:
Он видит эти
различия, но
как кажимости,
не отделенные
от Истины,
Реальности,
с которой он
един.
И:
Джняни подобает
быть более
точным в своих
впечатлениях.
Он ощущает
различия лучше,
чем обыкновенный
человек. Если
для меня сахар
сладок, а полынь
горька, то, кажется,
и он должен
воспринимать
их так же. Фактически
все формы, звуки,
оттенки вкуса
и т. п. для него
такие же, как
и для остальных.
Как же можно
в этом случае
говорить,
что всё это
просто видимости?
Разве они не
составляют
часть его жизненного
опыта?
М: Я
говорил, что
равенство
является верным
признаком
джняны.
Сам термин
«равенство»
подразумевает
существование
различий, но
я называю равенством
то Единство,
которое джняни
воспринимает
во всех различиях.
При Реализации
вы можете видеть,
что все различия
очень поверхностны,
вовсе не являются
существенными
или постоянными
и что суть всех
этих кажимостей
– единая Истина,
Реальность,
то, что я называю
Единством. Вы
ссылались на
звук, вкус, форму,
запах и т. п. Джняни
действительно
определяет
эти отличия,
но он всегда
воспринимает
и переживает
в них единую
Реальность.
Вот почему у
него нет предпочтений.
Движется ли
он, беседует
или действует
– всё это Единое,
в котором проявляется
его поведение.
Он не отделен
от единой
высочайшей
Истины
13.
И:
Говорят,
что поведение
джняни
отличается
абсолютным
равенством
ко всему?
М:
Да.
Дружба,
доброта, счастье
и подобные
другие бха-вы
[отношения]
становятся
естественными
для них. Привязанность
к добрым,
доброжелательность
к беспомощным,
счастье в совершении
добрых дел,
незлопамятность
– все подобные
вещи являются
естественными
чертами джняни
(Патанджали,
Йога-сутры,
1 : 37)
14.