Штамм. Начало

— Аммиак. Но не только.

— Еще… фосфор? — Нора поморщилась. — И что, это отправило их на тот свет?

— Нет. В самолете газовых примесей не обнаружено. Но… — Эф огляделся… Что же здесь было такое, что они никак не могли увидеть? — Нора, будь добра, принеси сюда «волшебные палочки».

«Волшебными палочками» они называли компактные лампы черного света[41] — невидимого глазу ультрафиолетового излучения. Именно от него ярко светятся свежестиранные хлопчатобумажные рубашки посетителей во время «страшных поездок» в парках развлечений. Эф вспомнил, как они отмечали девятилетие Зака в «Космическом боулинге»: всякий раз, когда Зак улыбался, его зубы сверкали ослепительной белизной.

Пока Нора ходила за лампами черного света, Эф прошелся по салону и опустил везде шторки, чтобы затемнить помещение.

Нора вернулась с двумя «волшебными палочками». Они с Эфом включили лампы, и мгновенно темный салон превратился в безумный калейдоскоп — на полу и на сиденьях вспыхнули пятна света, переливающиеся всеми цветами радуги. Темными остались только те участки кресел, которые когда-то были непосредственно скрыты телами пассажиров.

— О Боже… — прошептала Нора.

Кое-где светящаяся субстанция покрывала даже потолок — словно кто-то плеснул красок и туда тоже.

— Это не кровь, — сказал Эф. Зрелище потрясло его. При попытке охватить взглядом весь салон, до задней стенки, создавалось ощущение, будто они попали в картину Джексона Поллока.[42] — И все же это какое-то биологическое вещество.

— Что бы это ни было, оно распылено по всему салону. Словно здесь что-то взорвалось. Но откуда пошел взрыв?

— Отсюда. С того самого места, где мы сейчас стоим. — Эф опустился на колени, чтобы осмотреть ковер. Едкий запах усилился. — Нужно взять образец и отправить на анализ.

— Ты уверен? — спросила Нора.

Эф поднялся. Он все еще не мог прийти в себя от изумления.

— Посмотри-ка сюда. — Эф показал Норе одну из конструктивных схем. На ней изображался лаз аварийного доступа, предусмотренный в «Боингах» 777-й серии. — Видишь этот заштрихованный контур в передней части самолета?

— Похоже, какая-то лестница.

— Ну да, и она примыкает к кабине экипажа.

— А что означают буквы «ВМОЭ»?

Эф направился к камбузу, располагавшемуся рядом с кабиной экипажа. Эти же буквы были нанесены на одну из стенных панелей.

— Верхнее место отдыха экипажа. Стандартное решение для этих магистральных птичек.

Нора пристально посмотрела на Эфа.

— Кто-нибудь его проверял?

— Я точно знаю, что мы — не проверяли, — ответил Гудуэдер.

Он повернул ручку, утопленную в стене, и отодвинул панель в сторону. За трехстворчатой дверкой открылась узкая винтовая лестница, уходящая вверх, в темноту.

— Черт! — вырвалось у Норы.

Эф направил на ступени «волшебную палочку».

— Я так понимаю, это означает, что ты уступаешь мне право идти первым.

— Подожди. Давай позовем кого-нибудь еще.

— Нет. Они не знают, чего искать.

— А мы знаем?

Эф проигнорировал вопрос и начал подниматься по узкой спирали лестницы.

Отсек наверху был очень тесным, с низким потолком. Иллюминаторы отсутствовали. «Волшебные палочки» куда больше подходили для криминалистических исследований, чем для освещения.

Они разобрали очертания двух стоявших по бокам отсека кресел бизнес-класса. Их спинки были опущены. За креслами, вплотную друг к другу, располагались две койки. Забираться в них можно было только ползком. Черного света хватало, чтобы понять: в помещении никого не было. Но еще больше его хватало, чтобы высветить то же многоцветное месиво, которое Эф и Нора обнаружили внизу. Пятна сливались в полосу, которая шла по полу, по сиденьям, по одной из низких коек. Она выглядела смазанной, словно здесь что-то тащили, когда месиво было еще влажным.

— Какого черта?! — воскликнула Нора.

Аммиачная вонь чувствовалась и здесь… но к ней примешивалось что-то еще. Какой-то простой, заурядный запах. Эф напряг память, пытаясь подобрать ему название.

Нора тоже почуяла его и поднесла к ноздрям тыльную сторону ладони.

— Что это?

Эф, согнувшись в три погибели, стоял между креслами. Он никак не мог выделить нужное воспоминание.

— Так пахли дождевые черви, — наконец сказал он. — В детстве мы выкапывали их из земли. Разрезали надвое, чтобы посмотреть, как будут расползаться половинки. Черви пахли землей — холодной землей, в которой они и ползали.

Эф провел лучом черного света по стенам и полу, словно совершая обряд очищения от скверны. Он уже готов был сдаться, как вдруг увидел что-то возле бахил Норы.

— Нора, не двигайся! — приказал он и склонился набок, чтобы рассмотреть ковровое покрытие под более выгодным углом.

Нора окаменела, словно бы осознав, что наступила на мину.

На узорчатом ковровом покрытии лежала маленькая кучка земли. Совсем крохотная, несколько граммов, не более. Даже не кучка, а мазок земли — жирный, черный.

— Это то, о чем я думаю, или мне только кажется? — спросила Нора.

— Ящик, — хрипло произнес Эф.