Штольманна. После свадьбы всё только начинается...(СИ)

  Господин Уваков Илья Петрович раздражённо раздавил сигару в пепельнице и широким шагом прошёлся по тесной комнатке, которая всё чаще напоминала ему крысоловку, причём захлопнувшуюся. Опять накатила бессильная ярость, заставлявшая скрипеть зубами и стискивать кулаки так, что ногти синели, до крови впиваясь в ладони. Как же всё тщательно задумано было, какими влиятельными покровителями удалось обзавестись, какие прожекты были построены, а чем всё закончилось? Даже не пшиком, полным крахом, с коим едва ли сможет сравниться и обещанный неоднократно конец света. А всё из-за Штольмана и его голубоглазой ведьмы, будь они прокляты! Только вот Якову Платоновичу от проклятий бывшего знакомца ни тепло, ни холодно, он обвенчался со своей Анной Викторовной, в делах служебных, под крылом полковника Варфоломеева, процветает, газеты, почитай, только о нём и пишут! Уваков схватил брошенную на стол газету, изодрал в клочки и швырнул в камин, жадно глядя на то, как бумагу пожирают языки пламени. Вот только это и остаётся: прятаться в этом вонючем логове да планы мести строить, коим никогда не суждено исполниться, потому как сил не хватит бодаться с многочисленными покровителями Штольмана, гори он в аду!

  - Грустишь, мой котик? - томно прошептала скользнувшая в комнату смуглокожая девица в пёстром, восточного кроя платье и, завлекательно покачивая бёдрами, подошла к Увакову, обняла его сзади, прижавшись большой упругой грудью.

  - Уйди, - рыкнул мужчина, грубо вырываясь, - не до тебя сейчас.

  Девица звучно хмыкнула, закатила глаза и отошла, вольготно расположившись на диванчике. Помолчала, созерцая ноготки, а потом равнодушно, словно речь шла о вещах обыденных, таким, как погода за окном, произнесла, плечиками передёрнув:

  - Не понимаю, чего ради ты так нервничаешь.

  - Дура потому что, - рявкнул Илья Петрович. - Правильно про таких говорят: волос долог, да ум короток! Будь у меня хоть малюсенький призрачный шанс всё исправить, уж я бы...

  - Так в чём дело? - девица в притворном удивлении приподняла бровки.

  - Время вспять не повернуть, а удача отвернулась от меня, - огрызнулся мужчина и опять нервно закружил по комнате, бурча себе под нос что-то нечленораздельное и сжимая кулаки.

  Девица встала с диванчика, скользнула к Увакову, опять прижалась к нему, жарко дохнула в ухо:

  - Удача - дама капризная, переменчивая. Сегодня отвернулась, завтра опять приголубит. Мне бабка сказывала, есть такие карты, Карты Судьбы, они своему хозяину богатство приносят. А золотые-то доспехи никакой Штольман пробить не сможет, тем более, что с большими-то деньгами тебе никто и не велит в России сидеть, можно в каком угодно уголке Европы обосноваться али вообще Новый Свет для себя открыть.

  - Чушь это всё, - уже не так сердито отмахнулся Илья Петрович, - бабьи сказки для малых детей да глупых девок вроде тебя.

  Девица плечами пожала:

  - А что ты теряешь? Коли повезёт Карты найти, так станешь в богатстве купаться, а не повезёт - так всё одно пропадать.

  Уваков круто повернулся, сгрёб девку за косу, притянул к себе, прошипел в самое лицо:

  - Рисковая ты, Катерина.

  - А мы, цыганки, другими не бываем, - выдохнула Катерина и припала к губам Ильи Петровича жадным поцелуем.

  Уваков скромничать не стал, на поцелуй ответил, но едва девка с полустоном ослабила хватку, отшвырнул её от себя, словно грязную тряпку, заложил руки за спину и отошёл к небольшому мутному окошку. Несколько минут бездумно поизучал пустой квадрат двора, в самом центре коего самозабвенно вычёсывался здоровенный лохматый пёс, а потом медленно, раздумчиво протянул:

  - Карты Судьбы, дающие богатство... Звучит, спору нет, заманчиво, только где их искать? Что молчишь, Катерина, тебя спрашиваю?

  Девица сладко потянулась, тонкая ткань платья натянулась, соблазнительно очертив пышную грудь и тонкий гибкий стан:

  - Так знамо дело, где, в Польше. В Варшаве, точнее. Пан Зворовский, коий их создал, оттуда родом, там и припрятал заветные Карты.

  Уваков нахмурился, в памяти мелькнуло что-то, связанное с именем Зворовского, но что, чёрт его знает. Столько дел за время службы было и громких, и пустяшных, и блестящих, и закончившихся горькими провалами, поди упомни каждого, с кем судьба на узких тропинках свела. Он не Штольман, про коего сказывали, что каждого хоть один раз встреченного не только по фамилии, а ещё и по имени-отчеству запоминает. Эх, Яков Платонович, если бы не Ваша принципиальность и честность, такие дела можно было бы свершить! В золоте бы купались, королям в долг давали... Хотя нет, это, пожалуй, лишнее. Вон, тамплиеры, прости господи, до того королю французскому до одалживали, что он вместо возврата долга на костёр их отправил и весь орден разрушил. Спору нет, поступил правильно, Илья Петрович и сам бы так сделал, да что пред собой греха таить, и делал, причём неоднократно, только вот самому в огне гореть не хочется.

  Уваков сердито дёрнул щекой, потянул себя за усы, более не воинственно топорщащиеся, а уныло обвисшие и опять, в который уже раз, задумчиво повторил:

  - Карты Судьбы...

  ***