Шторм

Глава пятая Змея, кусающая себя за хвост

Там, на глубине, его не ждали. Тяжелая вода, лишенная света,  не любила пришельцев – она делила всех на охотников и жертв. Тот, кто распределил роли, явил великодушие – самая неприметная тварь могла защитить себя, всадив отравленную иглу в любителя легкой наживы.

Если бы здесь, в коралловых дебрях зажегся свет, было бы больно смотреть на фиолетово-желтое разнообразие, подсвеченное искрами мелких рыбешек. Глубже, в провалах цвета индиго, царствовала темнота. Человек, которого девушка в свадебном платье назвала Ихтиандром, не торопился. Он плыл у края кораллового рифа, загребая под себя воду. Тонны воды, заброшенной за спину, отделяли его от лодки, скрывающей за бортами рыжую, обгоревшую на солнце девчонку. Когда человек уплывал, она спала. Измученная, уставшая от борьбы за собственную жизнь, но сытая.

Свинцовые волны катились к далекому берегу, оставляли мокрые следы на поверхности скал. Человек дожидался, пока солнце разгонит тучи. Он давно не пользовался привычным набором органов чувств, но солнечные лучи, скользящие по поверхности, вселяли уверенность. Кроме того,  будили  – не отрывки воспоминаний, скорее, осколки картин. Вполне возможно, связанные с тем, кем он считал себя прежде.

Рядом парила медуза. Хрустальные, ядовитые нити струились за полным света куполом. Стоило зазеваться и коснуться тонких щупалец  – смерть наступит раньше, чем успеешь испугаться. А убийца продолжит свой путь, ловя стеклянным небосводом разлитое в воде золото.

Человек был одинок, безоружен, но беззащитным себя не считал. Другое дело девушка, спящая в лодке. Слабая, хрупкая, она нуждалась в защите.

Человек нырнул в расщелину, стараясь уйти от мыслей, чья тень сжимала его сердце в тиски – как будто он хотел втянуть в себя воздух, и не мог.

На глубине, где нашла свой последний приют затонувшая яхта, зрение помочь не могло. Человек «видел» иным органом чувств. Силуэт тридцатиметровой красавицы, лежащей на боку, некогда горделиво носившей на груди имя «Callisto», отпечатался в его мозгу. Словно воочию предстала палуба, забитая изъеденной солью шелухой. Ряды иллюминаторов, безнадежно пытающихся в абсолютной темноте поймать отражение солнца.  Немногие обитатели яхты премиум класса ютились на корме. Осьминог, да пара мурен холодно встретили пришельца.

Человек уцепился за поручни трапа и втянул себя в узкое пространство между каютами. Раньше здесь обитала смерть. Она поджидала гостей на каждом шагу. Ныне, единственный свидетель – разложившийся труп  – дрейфовал между рядами открытых дверей кают, лениво перебирая рукавами глубоководного костюма, из которых торчали обглоданные кости. Поднырнув под труп неизвестного дайвера, человек сделал пару гребков и поднялся к распахнутой двери в одну из кают.

Ничего не изменилось. Они по-прежнему были здесь – пузатые твари, выращивающие в своем чреве черные алмазы. Несметное богатство, лягушачьей икрой рассыпанное по каюте, закрывало и палубу, и стены, и бывший потолок. Человек коснулся ближайшего шарика, без особых усилий оторвал его от комковатой поверхности матрицы. Некоторое время пришелец вертел алмаз в руке, не думая ни о чем.

Потом он повернулся и поплыл обратно.

***

– Я смотрю, ты меня не слушаешь! – Николь перегнулась через борт и хлопнула ладонью по воде. –  А? Кому я все это рассказываю?

Девушка откинула со лба прилипшую прядь волос и плотнее закуталась в жалкое подобие одежды – просоленную от брызг вуаль. На поверхности воды, сморщенной ветром, снова показалась голова с огромными глазами. И лишь тогда Николь достала закатившийся под лавку подарок и поднесла к свету.

– Удивительно красиво, – хриплым голосом сказала она и тяжело вздохнула. – Я стала беспокоиться. Не пропадай надолго, хорошо?.. Я тебе уже сказала спасибо за подарок?

Голова Ихтиандра качалась на воде. То появлялся, то исчезал неровный череп, накрытый волной. На вопросы он не отвечал и вообще никак не реагировал на слова. Но девушка продолжала говорить, словно ее слова могли отогнать смерть, уже пятые сутки терпеливо внимавшую звуку ее голоса.

– Хоть бы показал мне, где берег, – скрипнула Николь. – Просто махнул бы рукой. Я бы гребла, гребла… Я тебе сказала спасибо за подарок? Да, сказала. Я все помню – и не надо смеяться! Я еще не сошла с ума. По крайней мере, пока.

Девушка замолчала, поймав взглядом линию горизонта. Дул ветер. Было свежо. Николь попыталась закутать плечи, но это мало помогло.

– Как ты там терпишь такой холод, в воде? Мне здесь холодно, а ты…

Она передернула плечами и тут только вспомнила, что продолжает держать в руке подарок. Черный алмаз небывалых размеров и почти совершенной круглой формы – богатство немыслимое.

– Знаешь, – Николь подняла алмаз, – если на него падает свет, кажется, что внутри его загорается пламя. И движется по кругу, как спираль. Прямо завораживает. Один такой… только намного меньше, мне подарил на прошлый день рождения папка… Мой.