Шторм моей любви

«Нет, не думаю. Снег. Такой красивый… Плевать на снег! Нужно ехать к дочери! Маленькой любименькой девочке, которая ждет маму, любит и нуждается.

Повернулась к отцу и обомлела. Он недовольно сжимал губы и смотрел в сторону, показывая, что обижен.

Возмущению не было предела. Отлично, я тут уже подумываю взять на контроль несколько индивидуальных предпринимателей, чтобы вывозить все, потому как меня сейчас конкретно подкосило на всех этих расходах, а он обижается.

Сжала руки в кулаки и спокойным голосом уточнила:

– Ты считаешь, я не права?

Александр Валерьевич повернулся ко мне, и вновь отвернулся. Смотрела и понимала, что… я здесь лишняя. Молча направилась на выход и, оказавшись почти у двери, услышала:

– Она мать! – проговорил Александр Валерьевич четко, без запинок.

Повернулась к нему и просто смотрела. Облизнув сухие губы громко поинтересовалась:

– Ты ошибаешься – она мне не мать!

Замечая ужас в глазах папы, нахмурилась, а потом добавила:

– Никогда ей не была в истинном значении этого слова. Я для нее я – никто!

Отец вздохнул и отвернулся, а я вышла из палаты, чувствуя себя раздавленной и опустошенной. Медленно шла по коридору, и ничего не слышала. Хотелось куда-нибудь спрятаться и зареветь. Но я шла, убеждая себя, что это не для меня.

«Не нужна, и не надо! Пошли все на… – далеко и надолго!»

Три часа спустя я сидела в гостиной, посматривая на электрический камин. Дочка спала в детской.

Со злости сегодня выкинула все надувные матрасы, больше не планируя пускать никаких гостей к себе домой, отмыла каждый уголок комнаты и перетащила кроватку. Сосед помог с тяжестью, чтобы не разбирать. Маша отправила его, после того как заявилась проверить меня, видно решив, что я в неадекватном состоянии.

Вылизав все, отчего детская комната сверкала и шелестела, как до переезда родственничков, счастливо перенесла вещи в ее шкаф и разложила игрушки. Не к чему было придраться. Все замечательно.

Послышался стук в дверь, и я напряглась. Когда прозвучал второй раз, поднялась с дивана и пошла в коридор. Посмотрев в глазок, удивленно ойкнула, увидев гостя

Сглотнув, медленно открыла дверь и увидела ЕГО. Шторма. Мужчина был явно в не настроении. Я бы даже сказала – зол. Он тяжело дышал, и грудь ходила ходуном. Черные зрачки сужены, а вены вздувались на висках.

«Грызлов в бешенстве…»

Отступила назад, отлично понимая, что он и без приглашения войдет. Мужчина мгновенно оказался на пороге и закрыл дверь. Очень спокойно, не хлопая, продолжая смотреть на меня.

От его взгляда по всему телу пошла мелкая дрожь, и сразу же пожалела, что я в шелковом халатике, а под ним тонкий нежнейший пеньюар. Не ждала гостей и собиралась спать, поэтому мой вид столь откровенный, а судя по горящим глазам Шторма, еще и провоцирующий.

Андрей без слов пожирал мое тело взглядом, а потом хрипло заявил:

– Решила избавиться от меня?! Не получится.

Облизнула сухие губы, возмущаясь его наглости, предположениям и своим желаниям. Всем я что-то должна… по их мнению. Обязана, притом немедленно.

И пусть Грызлов вызывает во мне настоящую бурю эмоций, и хотела с ним встретиться, но резко отчеканила:

– Я ничего не обещала, и не приглашала тебя к себе домой. И вообще, я тоже человек! Ты не думаешь, что я могла забыть этот гребаный телефон на работе? И если не ответила, это не значит, что можно с претензиями врываться…

Не понимала, зачем несу этот бред. Для чего? Еще бы разревелась. Хотя ком уже подкатил к горлу.

Шторм внимательно наблюдал, а потом грубо спросил:

– Кто тебя обидел?

Промолчала, и отвернулась, а потом устало проговорила:

– Извини, я… Лучше тебе уйти.

Услышала хныканье из детской комнаты, мгновенно побежала к дочери. Оказавшись в спальне, увидела, что Светочка вертится по кроватке и сонно жалобно просит:

– Пить. Пить.

Осторожно поднесла к ее ротику непроливайку, и она сразу же принялась пить. Когда напилась, довольно оттолкнув кружку, отвернулась и счастливо развалилась звездочкой. Улыбнулась и, выключив ночник, медленно побрела к двери.

Только вышла из спальни в зал и чуть слышно вскрикнула, увидев у косяка двери Шторма, лениво ожидающего меня. Мужчина уже разделся и стоял в темно-синих джинсах и черной футболке.

Удивленно замерла, и выдохнула:

– Я попросила уйти.

– А я решил, что мне не нравится твое предложение, – нагло заявил он, испепеляя меня взглядом.

Даже не знала что сказать. Наглый он до беспредела. Искренне поражает.

Подошла почти вплотную и, выключив свет за его спиной, процедила в полной темноте:

– Прошу не задерживаться. В дом любовников не приглашаю!

Даже не поняла, как оказалась прижата к стене, а мужчина нависал надо мной, хрипло интересуясь губы:

– И что, много желающих?

– Достаточно, но никто…

Договорить не получилось, так как его руки оказались на моих бедрах, жадно исследуя, поднимаясь вверх.

– Ни хрена. Можешь забыть. Ты трахаешься только со мной, – гневно процедил Шторм, распахивая мой халатик, сдергивая с меня и отбрасывая в сторону.