Шторм моей любви

– Дай мне отца! – раздраженно рявкнула я.

Послышался шум, и я услышала прерывистое дыхание отца. Он тяжело дышал, и подумалось, что он плохо себя чувствует. Вмиг забыла, что ему тоже от меня ничего не нужно, кроме финансовой помощи, особенно для братца, и спросила:

– Папа, как ты себя чувствуешь?

– Хо-хорошо. Лечусь. Ты… как? – тихо произнес он, тяжело выдыхая в трубку.

– Нормально, – ответила стандартно, зная, что они другого и не ждут. И тем более не намерены слушать, что я переезжаю, потому что существует опасность для жизни….

– С-с-с-вета-а, – прохрипел отец.

– Растет моя девочка. Активная такая… – не удержалась я, желая поделиться, какая растет его внучка. Даже не поняла, как слова полились сами собой. Через минуты моего рассказа осознала, что слышу только тишину в ответ, сколько не делилась. Остановилась, прерываясь на фразе, и резко спросила:

– Тебе что-нибудь нужно?

– Да-а-а... Врач просил зайти к не-не-му, – тут же проговорил он, и попытался обрисовать проблемы, которые будут обсуждаться.

Зависла на мгновение, любуясь фотографией, где я с дочерью в парке. Отец все перечислял, но половину слов не слушала. Включила громкую связь и запустила руки в волосы, массируя вески.

Странно, почему я не могу вот так смолчать, когда ему что-то нужно или просто делится?! Всегда порадуюсь, если радость, или расстроюсь, мгновенно делая все, чтобы помочь. А он… даже не выдал ни одной эмоции про внучку.

Выдохнула полной грудью и, потерев лоб ладонью, громко поведала:

– Завтра к нему зайду и решу основные вопросы.

– С-с-спасибо, – прохрипел он и положил трубку, а, может, и мать прервала связь. В любом случае все как обычно.

Ничего нового… Да и наивно даже думать о другом.

Посмотрела на часы, удивляясь, что уже половина седьмого, а мне еще нужно вещи собирать в квартире. Выключила компьютер после закрытия всех программ, поднялась и принялась одеваться. Не стала звонить Шторму, чтобы не решил, что я тут жду его с платочком в руках, когда он забыл заехать.

Оказавшись на улице, вдохнув морозного воздуха, поняла, что ошибалась. Шторм не забыл, а стоял у своей машины, разговаривая с кем-то по телефону. Нужно отдать должное – человек слова.

Направилась к нему и молча села на переднее место. Он закончил разговаривать, а потом дверь открылась, и водитель уселся на свое место.

Внимательно посмотрел на меня, что стало жарко, и грубо произнес:

– Кто обидел?

Пожала плечами и отвернулась, тихо сказав:

– Никто! Давай ко мне, еще нужно вещи собрать. Или что-то изменилось?

Андрей просто смотрел, а потом категорично изрек:

– Нет, все остается в силе.

Кивнула и удобнее села, как вдруг почувствовала его руку на своем плече. Повернулась и встретилась с напряженным взглядом мужчины, выжидающего чего-то. Нахмурилась и резко поинтересовалась:

– И?

– Я задал вопрос. Что случилось?

– У меня все отлично. Но все же советую не спрашивать, – сказала и отвернулась, чувствуя, что напряжена, как никогда. Хотелось наорать, закричать, но сдерживала себя.

Черт, я же уравновешенная взрослая женщина! Должна в любой ситуации давить бушующие эмоции, действуя четко и правильно. Но… как же хочется выплеснуть все, что накопилось, успокоить себя.

В душе образовался ком, такой твердый и тяжелый, рвущий меня изнутри. Ко всему на этот удушающий камень накатило лавиной разочарования, обиды и отчаянья. Хотелось все послать к черту и быть… слабой.

Идиотские мысли. Ненужные и неправильные в моем случае.

Ехали молча. До дома я почти бежала, желая поскорее оказаться в родных стенах. Открыв дверь, быстро скинула шубу, сняла сапоги, и направилась в свою комнату, закрыв дверь на замок. Легла и прикрыла глаза, чувствуя себя разбитой как никогда. Не желала никуда ехать. И вообще, не хотелось быть обузой, навязываться, чтобы оберегали.

Мне этого совсем не нужно…

Закрыла глаза и просто лежала. Через мгновение подскочила и, сняв брючный костюм, переодевшись в джинсы и футболку, принялась укладывать вещи в сумку.

Открыв дверь, пошла в коридор к шкафу-купе, где лежали пустые сумки. Достала и положила у входа в зал.

Застыла на месте, почувствовав чудесный аромат кофейных зерен. Шторм варит у плиты?! Не удержавшись от любопытства, вошла в кухню. Грызлов стоял у плиты и варил в турке кофе, помешивая ложкой.

Так странно было видеть Андрея таким… домашним, что я даже улыбнулась. Села на стул и, не удержавшись, поинтересовалась:

– Может тебя нанять личным охранником и никуда не переезжать?

Андрей усмехнулся и перелил из турки в кружку черный напиток, не забыв поставить грязную посуду в раковину и залить водой. Потом повернулся ко мне и лениво выдал:

– Меня бы не устроил диван.

– Кровать бы тебе отдала для личного пользования, чтобы ни в чем себе не отказывал и хорошо охранял, – с улыбкой призналась, дополняя словами: – Диван тоже замечательный. Меня и он устроит.

Поставив передо мной кружку, Андрей отхлебнул моего кофе, и произнес:

– Меня бы не устроила постель без женщины.

Возмущенно выпучила глаза, и вежливо проинформировала:

– Ну, извини, дорогой! Развлекайся с бабами в другом месте.