Штормовое предупреждение

— За год набегает порядочная сумма, — говорит он. — Но хуже всего были угрозы. Габриель очень ясно дал понять, что будет, если я не смолчу. И что, по-вашему, будет теперь? Полиция небось, как всегда, ничего сделать не может?

— Думаю, вам незачем тревожиться по поводу “ОР”, — успокаивает Карен. — Габриель, скорее всего, действовал по собственной инициативе.

И ты, вероятно, все время это понимал, думает она, глядя на мужчину по ту сторону письменного стола. Вероятно, именно поэтому тебе хватило духу перерезать ему горло.

— По-вашему, у кого-нибудь был мотив желать смерти Габриелю? Или его деду, — добавляет она, всматриваясь в лицо Йенса Грота.

И отмечает, что он ничуть не удивлен, когда слышит от нее, что, как установила полиция, смерть Фредрика Грота не была несчастным случаем. Он лишь пожимает плечами — вот и вся реакция.

— Почем я знаю? Спросите у жены Габриеля, — равнодушно бросает он. — Не случайно же она от него ушла. А кто хотел убить старикана, я тем более понятия не имею.

— Такое впечатление, будто вы уже знали, что Фредрика Стууба убили?

Со вздохом Йенс Грот наклоняется вперед, кладет обе руки на монитор компьютера и поворачивает его, чтобы ей было видно.

— Люди говорят. Да и читать я умею, — говорит он, меж тем как она неотрывно смотрит на экран:

“КВЕЛЛЬСПОСТЕН” СООБЩАЕТ: ДВОЙНОЕ УБИЙСТВО НА НООРЁ.

ДЕД И ВНУК — ЖЕРТВЫ ОДНОГО УБИЙЦЫ?

ПОЛИЦИЯ МОЛЧИТ.

Несколько минут спустя, направляясь в главное здание, Карен молча чертыхается. Не по поводу заголовков “Квелльспостен”; их появления она ожидала, с той самой минуты, когда позвонил Бюле и сообщил, что произошло еще одно убийство. Встреча с Оддом — вот что нейдет из головы. Воспоминания о том, что́ она прочла в лице кузена. Через секунду после удивления. Недоверие, а затем проблеск чего-то иного. Странно чуждого, чего она никогда раньше в глазах кузена не видела. Беспощадно жесткого. Именно тогда Одд понял, что Габриель использовал “ОР” ради собственной выгоды. А спустя несколько дней Габриеля нашли с перерезанным горлом.

И эту информацию Одду дала я, думает Карен.

39

— Ну, кто начнет, ты или я?

Они сидят в “форде-рейнджере” Карен, возвращаются в Люсвик. Чтобы сэкономить время и обменяться впечатлениями, они попросили одного из полицейских ассистентов перегнать туда машину Карла. Снегопад временно перестал, а пока они были на винокурне, магистральное шоссе расчистили и посыпали солью, но на боковых дорогах, как они заметили по пути, по-прежнему везде сугробы.

— Начни ты, — говорит Карл. — С кем ты говорила сначала?

— С Бьёрном и Лаурой Грот.

Она коротко подытоживает их показания о том, что они делали вечером, затем переходит к рассказу о планах строительства конференц-центра. А когда упоминает о важных гостях, что прилетали на вертолете, Карл Бьёркен фыркает.

— Господи, как же типично, — говорит он.

— Что типично? Мне лично это кажется совершенно неправдоподобным и вполне может быть выдумкой.

— Отнюдь! Скорее это яркий пример отчаянных попыток буржуазии побороть скуку, я так думаю. Новизна тут, знаешь ли, в том, чтобы слегка опростеть. Убраться в какую-нибудь убогую захолустную деревню, устраивать рискованные путешествия в места, о которых никто слыхом не слыхал. Что угодно, лишь бы никто до них такого не делал.

— Вряд ли визит на поле для гольфа на Ноорё тянет на рискованное путешествие, — сухо роняет Карен.

— Нет, скорее на новый слоган “часок-другой пожить как обычные люди”. Мой шурин — лесничий в Хаммерфорсе. Знаешь, в чем теперь новизна, когда землевладельцы приглашают своих приятелей на охоту? Теперь они будут сидеть где-нибудь в простой курной избе, есть бутерброды с колбасой и пить хеймёское!

— Не шампанское с икрой?

— Не-а. Вдобавок последний писк — плюнуть на современные охотничьи костюмы. Они теперь напяливают либо что-нибудь ностальгическое, из тридцатых годов, либо экипируются под ооновских солдат в Афганистане. Ну, к обеду, понятно, облачаются в привычные парадные костюмы, но сперва маленький вояж в неведомое.

— Вроде перелета на вертолете в Гудхейм? — скептически спрашивает Карен.

— Ага, как раз подобные вещи их и привлекают. Почти невообразимое поле для гольфа, на котором никто из их друзей уж точно не играл. Ты разве не слышала, как Смеед и Хёуген рассуждают про его архисложность?

Карен качает головой. Когда речь заходит о гольфе, она обычно прикидывается глухой.

— Во всяком случае, дело обстоит именно так. Гудхеймское поле определенно чертовски сложное, к тому же с уникальным местоположением — высоко и с трех сторон окружено морем. Зуб даю, это может привлечь скучающих бизнесменов, которым требуется встряска.

— Ладно, однако по логике вещей клиентская база невелика? Бизнес не выстроишь.

— Зря ты так говоришь. Когда распространится весть, что здесь побывал высший свет, наверняка выстроится очередь. Не из вертолетов, а из обычных людей. А им требуется ночлег. Добавь еще экскурсию по винокурне с дегустацией виски и посещение мегалитов — вот тебе и концепция.