Штормовой предел

— Объяснение у меня одно, — говорил он вахтенному начальнику. — Рожественский так запугал нашего младшего флагмана, что исключил всякую инициативу и самостоятельность.

— Проба сил состоялась! — поправил очки на переносье Миклуха и повернулся к старшему офицеру. — Александр Александрович, велите продолжить обед и распорядитесь, чтобы баталер раздал на шканцах команде вино!

В полдень эскадра легла на курс норд-ост 23 градуса, ведущий прямо на Владивосток. Слева из туманной мглы один за другим появлялись японские корабли. Бой начался.

Японские снаряды, падая вокруг "Ушакова", поднимали столбы воды, смешанные с темно-желтым вонючим дымом… После этого командование броненосца наконец-то перешло в боевую рубку. Глухо хлопнула броневая дверь, надежно запечатав людей в непроницаемом коробе.

Русские броненосцы, перестраиваясь на ходу в единую кильватерную колонну, уверенно шли вперед. Противники быстро сближались. И тут произошло неожиданное. Адмирал Того совершил редкий по нелепости маневр, над которым еще долго будут ломать головы историки. Вместо того чтобы охватить голову русской колонны, используя преимущество в скорости, он повернул влево и сделал петлю под жерлами русских пушек. Момент для удара по неприятелю был уникальный! Ведь атакуй Рожественский японцев в эти минуты, когда корабли противника были, по существу, беззащитны, исход сражения мог быть иным!

— Ну! Ну! — буквально стонал у прорези боевой рубки Миклуха. — Решайся, Зиновий, и Того конец!

Но Рожественский не решился на атаку, и японцы исправили допущенную ошибку. Бой продолжался.

Суетливый в повседневной жизни, командир "Ушакова" теперь словно окаменел. В каждом его движении, в каждой немногословной команде чувствовалась уверенность.

Внезапно впереди повело в сторону броненосец "Ослябя". Быстро заваливаясь на левый борт, он на глазах у всех перевернулся вверх килем. Море кишело от тонущих людей…

Мимо "Ушакова" проносились на полном ходу закованные в броню "Ниссин" и "Кассуга", осыпая русские корабли дождем снарядов.

— Господи, — перекрестился капитан 2-го ранга Мусатов. — Как ужасно тонет "Ослябя"!

Из воспоминаний одного из офицеров "Ушакова": "Не дай Бог никогда больше видеть русским морякам картин, подобных той, которая в этот момент открылась моим глазам и была лишь первым из целого ряда ужасов этого дня. "Ослябя", оборотившись к нам носом, лежал совсем на левом боку. Обнаженная подводная часть правого борта высилась, как гора, и на вершине этой страшной горы кишел муравейник людей, столпившихся и с отчаянием ожидающих последней минуты. И она не заставила себя ждать — эта минута. "Ослябя" вдруг лёг окончательно, перевернулся, в воздухе мелькнули винты, киль — и все было кончено…"

Объятый пламенем, покинул строй флагманский "Суворов". Вода буквально кипела от падающих рядом снарядов.

— На "Суворове" пожар! — надрывно крикнул сигнальщик.

— Вижу! — Миклуха был сдержан с виду, только руки до боли сжались в кулаки.

Эскадру теперь возглавлял шедший в строю вторым "Александр Ш". Пушки ревели беспрерывно. Внезапно "Ушаков" дернулся всем корпусом, будто налетел на невидимую преграду.

— Машинное! — закричал командир в переговорную трубу. — Доложите обстановку!

Мимо него уже бежал вниз старший офицер. Через несколько минут пошли первые доклады:

— Пожар в жилой палубе!

— Пробоина в носовом отделении!

— Трое убитых, пятеро раненых!

Капитан 2-го ранга Мусатов уже командовал аварийными партиями. Матросы быстро раскатали пожарные рукава, и вскоре огонь был потушен. Пробоину тоже удалось наскоро заделать подручным материалом. "Ушаков" не потерял боеспособности, и орудия его гремели, как и прежде.

Когда противники разминулись во мгле, командир "Бородино" капитан 1-го ранга Серебренников вновь повернул на север — на Владивосток. Небогатов, не зная о судьбе Рожественского, не принял на себя командование эскадрой, а последовал за головным кораблем. При этом отставание броненосцев 2-го отряда вызвало в нем раздражение и привело к решению выйти вперед. "Император Николай I" увеличил ход и склонился влево, собираясь обойти и принять в кильватер лишенные флагмана корабли. Не успел он выполнить свое намерение, как около 15 часов 40 минут слева из мглы показались два японских броненосных отряда и бой разгорелся снова. "Император Николай I", занявший место вышедшего из строя броненосца "Сисой Великий", вскоре получил два попадания. Японцы снова быстро выходили вперед, охватывая голову русской колонны и уменьшая дистанцию с 35 до 20 кабельтовых. "Бородино" под огнем противника постепенно склонялся к югу и приблизился к месту боя японских крейсерских отрядов и русских крейсеров, защищавших транспорты.