Штормовой прилив

Прошло ещё дней десять, прежде чем они достигли побережья и портового города с крепостными стенами, сулящего своим гостям кровати, пиво и горячую ванну. В этом уголке Винтерквельда зима до сих пор не закончилась, а весной даже не пахло. Днём и ночью здесь завывал ледяной северный ветер, изредка сменяясь изморосью и снегопадом.

– Нужно попасть внутрь, – объявил Марек. – На таком лютом холоде мы долго не протянем.

Еда, которую они украли из гарнизона, давно закончилась, а охота была неудачной.

Невзрачные городские стены были такого же свинцово-серого цвета, как и море. У ворот выстроилась вереница путников, которых по очереди допрашивали стражники. Пока с затянутого облаками неба падал лёгкий, почти сказочный снег, Стейнер, Марек и Кристофин встали в очередь, дрожа от холода. Дневной свет постепенно угасал из-за близящегося вечера и скопления тёмных грозовых туч.

– Так-так, – произнёс солдат, как только троица достигла ворот. Они оказались последними, и вокруг, за исключением троих имперцев, никого больше не было.

– Очередные крестьяне в поисках приюта. – Стражник плюнул на землю возле сапог Стейнера. – Как будто нам не хватает своего сброда!

Юноша, крепче сжав кувалду, понадеялся, что та останется незамеченной под его плащом.

– Мы надолго не задержимся. Просто держим путь мимо, друг, – объяснил Марек на сольском.

– И что с того? С какой стати я должен пускать вас внутрь? – гаркнул стражник, на которого падали оранжевые отсветы жаровни.

К их изумлению, он снял шлем, что имперцы делали крайне редко. У него отсутствовал один из передних зубов, а лицо покрывали глубокие морщины, то ли от возраста, то ли от пристрастия к выпивке, то ли от того и другого сразу.

– Нашу семью выгнали из дома в Карелине, – присоединилась к беседе Кристофин, тоже на сольском. – Всё наше имущество теперь помещается в заплечные мешки.

– Кто выгнал?

– Лесные разбойники. Воры и убийцы.

– Замечательно, – недовольно ответил солдат. – И что собираетесь делать здесь?

– Искать работу, – ответил Марек. – Когда-то я был кузнецом, пока не занялся фермерской работой.

Имперец пошептался с товарищами.

– Почему не пошли в Тристбир? Туда ведь ближе.

– О, разве вы не слышали? – шёпотом спросила Кристофин. – В Тристбире больше не безопасно. Там человек с кувалдой перебил всех солдат.

Марек поднял две монеты.

– Быть может, это поможет?

Выхватив деньги, стражник велел проходить, после чего снова плюнул, чуть не попав на ботинки Стейнера. Через несколько мгновений путешественники оказались в портовом городке, шагая по грязным дорогам и стараясь не обращать внимания на кислый запах неизвестного происхождения.

– Стоило их прикончить, – проворчал себе под нос юноша.

– Ты вроде устал убивать?! – съязвила Кристофин, одарив его мрачным взглядом.

– С какой стати нужно было врать о Тристбире? – раздражённо прошипел Стейнер.

– Чтобы сбить их с толку, – вмешался Марек. – Они теперь думают, что ты на границе, и не станут искать здесь. Похоже, твоя девочка знает толк в хитростях!

– Я не девочка, – отрезала Кристофин. – Я женщина.

– Раз это была уловка, зачем мы дали им на лапу? Мы не настолько богаты, чтобы разбрасываться деньгами! – стоял на своём Стейнер.

– Мы с Мареком обыскали мёртвых солдат в гарнизоне и забрали их деньги. – Девушка яростно блеснула глазами. – Пока ты напивался с друзьями.

Слова задели Стейнера, но он не хотел, чтобы последнее слово осталось за ней.

– Лучше расскажи, когда ты научилась говорить по-сольски?

Покачав головой, Кристофин убежала вперёд и исчезла в дверях таверны.

– Фрёйа милостивая, – буркнул Марек. – Почему нельзя просто её поблагодарить? Эти солдаты с радостью перерезали бы нам глотки ради развлечения!

Стейнер нахмурился, но ничего не сказал.

– У нас хватает врагов, сынок, – добавил кузнец. – Не нужно воевать друг с другом.

* * *

Таверна стала желанным напоминанием о цивилизации после долгих недель в тёмных лесах. Запахи соломы, пива, немытых тел и дыма ударяли в нос, но аромат жареного мяса заглушал всё. Стейнер не стал терять время и заказал еду, пиво и комнаты на ломаном сольском, радуясь быть хоть чем-то полезным.

– Сколько? – спросил он у хозяина, и, получив ответ, принялся пересчитывать монеты, держа их на раскрытой ладони. Однако толстый трактирщик неприязненно сощурился, а потом грубо рассмеялся.

– Мы не берём паршивых денег Свингеттевея. Мы в Славонской провинции! Здесь территория Империи!

Кристофин немедленно подошла к хозяину таверны и заплатила украденными монетами. Мужчина спрятал их и неохотно кивнул Стейнеру.

– Я же говорила, что у солдат в гарнизоне были деньги. – Девушка улыбнулась, грусть из глаз при этом не исчезла.

– Ты что-нибудь оставила для разбойников? – подмигнул Марек.

– Надеюсь, нет, – ухмыльнулась Кристофин. – Они и так заполучили весь горный перевал.

– Спасибо, – произнёс Стейнер, хотя испытывал скорее стыд, чем благодарность. Похоже, теперь он даже заплатить за таверну не в состоянии.