Штормовой рубеж. Империя

Пулемётная очередь прострочила левый край панциря Дэша и будто бритвой срезала четыре щупальца разом. Пули пробили броню и застряли в подкожном жировом слое. Второй очереди не последовало – Денис уже был рядом с броневиком и с разгона атаковал эту крепость на колесах. Поддел щупальцами за днище, напрягая все силы, раскачал и опрокинул, впечатывая в брусчатку грозное оружие, а потом со всей дури врезался в дверь, корежа ее, заклинивая в пазах. Засевшие внутри каратели были нейтрализованы, став пленниками бесполезной бронированной коробки. Самостоятельно выбраться они уже не могли, а стрелять им стало не в кого – узкие бойницы смотрели или в небо, или в камни мостовой.

Разделавшись с самым опасным врагом – пулеметом, Дэш принялся метаться среди карателей, давя их массой, откусывая головы и конечности жуткой пастью, сбивая с ног и отбрасывая в сторону уцелевшими щупальцами. И все же общая огневая мощь противника не давала ему даже мизерного шанса на победу. К тому же на выстрелы вот-вот должны были подтянуться подразделения из внешнего кольца оцепления.

Виктор Пандау понял – прямо у него на глазах гибнет дело, которому он отдал треть жизни. С блеском прошедшего испытание подопытного вот-вот разорвут на куски.

Вип схватился за телефон, который повесили на стене в бывшем кабинете диспетчера порта. Кабель от него тянулся к точно такому же аппарату, установленному на пристани и предназначенному для связи с командиром отряда карателей.

– Отставить огонь! – завопил Виктор в трубку, но телефон молчал, кабель порвался, когда на него опрокинулся броневик. – Связи нет!

Вип в панике оглянулся на Руха, но тот лишь пожал плечами. Он не мог отойти от «Убоища». Приходилось постоянно подкачивать давление, заставляя улучшенный грамнистер работать на максимуме. Сержант не терял надежды всё-таки справиться с Дэшем при помощи «Убоища», как это изначально и планировалось.

Сейч-полковник снова бросился к окну.

– Отставить огонь! – вне себя от волнения закричал он карателям, чудом балансируя на самом краю мокрого скользкого подоконника. – Именем императора немедленно прекратить стрельбу!

Но его голос полностью потонул в шуме ливня, криках солдат, громком тявканье пистолетов, револьверов, ружей и винтовок.

– Они его сейчас прикончат! – Вип с мольбой посмотрел на Руха, взгляд сейч-полковника красноречиво упёрся в висящую за спиной сержанта снайперскую трехлинейку с оптическим прицелом: – Помоги ему!

– Мне что, стрелять по своим? – растерялся тот.

– Да! – в запале закричал Вип.

– Ты спятил.

– Тогда дай ее мне! – у самого сейч-полковника из оружия имелся лишь пистолет Люгера. Хорошее и точное оружие, но не для Випа – он не был отменным стрелком, в отличие от Руха. Тем более при плохой видимости, в дождь, шансов поразить быстродвижущиеся или частично спрятанные в укрытия цели у него не было никаких.

– Да ты совсем сдурел, – сержант покрепче вцепился в винтовку, подозревая, что Виктор Пандау попробует отнять ее силой.

Но сейч-полковник отвернулся от Руха, снова впиваясь полубезумным взглядом в Дэша-акулата.

Подпольщик лишился большей части щупалец, получил несколько пробоин в панцире, истекал кровью, но не сдавался, продолжая громить врага. На плитах старой пристани уже лежало с десяток изуродованных трупов в серо-черной форме КМС. Среди оставшихся в живых карателей многие были ранены, хоть и не потеряли возможности стрелять. Они попрятались по щелям, не прекращая вести огонь.

Один из солдат решил взобраться на двенадцатиметровый погрузочный кран в твёрдой уверенности, что монстру на такой высоте его не достать, а сам он сможет занять отличную стрелковую позицию на самом верху – на огороженной деревянными перилами монтажной площадке. Хитрец заскочил по ступеням на поворотную платформу, затем ловко вскарабкался на крышку давным-давно не работающего чугунного парового котла, некогда питавшего кран, и с обезьяньей ловкостью полез вверх по стреле, хватаясь за мокрые прутья решетчатой конструкции.

Акулат всей тушей врезался в проржавевшую опору, раскачивая кран, будто дерево. Еще раз. И еще. Кран «застонал», издавая заунывные скрипы. Стрела наклонилась. Солдат едва не сорвался, в последний момент сумев уцепиться руками за прутья решетки, повиснув на высоте десяти метров над землей. Он пытался нащупать ногами надежную опору, но не находил. По его голове и плечам тяжело долбили струи дождя, словно сражались на стороне отчаянного подпольщика и пытались сбросить карателя вниз. Его пальцы скользили по мокрому металлу, теряя опору. Лицо бойца исказилось. Он закричал от острого желания жить и предчувствия неминуемой смерти.