Штормовой рубеж. Империя

– Он сделал это! – ликующе завопил Вип, глядя, как тело подпольщика окончательно теряет плотность, распадаясь темными частицами, похожими на крупинки золы. Как металлические оковы бессильно повисают, упустив свою жертву, а одежда опадает мокрыми тряпками на каменные плиты. Как тёмное облако летит к акулату и растворяется в нем. – Сделал!

– Включаем на максимум? – сержант Рух сжал ручку помпы, готовясь повысить режим «Убоища». – Пора его возвращать.

– Нет, погоди, – Вип сделал протестующий жест. – Посмотрим, что он предпримет дальше.

– Уйдёт морем, вот что. Уйдёт – не поймаем!

– Не уйдёт. Или я ничего не понимаю в людях.

– В сахаях, – поправил сержант.

– В людях, Рух. В людях, – сейч-полковник усмехнулся, вспоминая их давний спор с сержантом.

Рух, как и большинство жителей Арейкийской Империи, ненавидел и боялся сахаев, считая их монстрами в людском обличии, но Вип придерживался иной точки зрения…

…Вселившийся в акулата Дэш застыл на миг, потом неуклюже пошевелил щупальцами, привыкая к новому телу. Якана радостно засмеялась, и даже хмурое лицо Бона прочертила тень улыбки, исполненная надежды.

Денис поспешно зацепил щупальцами цепи девушки, стараясь порвать их, но тройного плетения металл толщиной с женскую руку не поддавался. Жилистые, мускулистые щупальца акулата могли удержать на месте разъяренного бизона, но на разрыв работали плоховато. Пасть в такой ситуации тоже не годилась. Перекусить оковы акулат не мог физически – внешняя челюсть была тупой, играя лишь роль тисков, а острые зубы располагались уже за ней, в глубине пасти. Вместе с цепями Дэш оттяпал бы и руки Яканы по локти. К тому же оковы держали не только руки, но и ноги пленницы, да еще дополнительный железный обруч поместили на поясе. Снять его можно было только ножовкой. Точно так же был прикован и Бон.

Дэш оставил цепи в покое и попытался расшатать крепления, но и тут потерпел неудачу. Участки перил возле пленников укрепили толстыми металлическими штырями, впаянными в каменные плиты пристани. К тому же ранения подпольщика давали себя знать. Вселившись в акулата, Дэш не исцелился от ран, они лишь трансформировались в соответствии с анатомией амфибии: две лапы из шести плохо слушались, а дышалось с трудом, приходилось заглатывать воздух огромными порциями.

Драгоценные секунды утекали, как потоки дождя в сточную канаву. Металл цепей успешно сопротивлялся слабеющим щупальцам Дэша. Надежда на лицах подпольщиков гасла, сменяясь мрачной решимостью.

– Уходи, Дэш, – прохрипел Бон, отчётливо понимая, что их с Яканой уже не спасти.

– Прощай, Денис, – Якана плакала, сама не замечая этого. – Отомсти за нас!

Тем временем два оставшихся акулата закончили поедать свои жертвы и направились к подпольщикам мимо Дэша, считая его своим. Командир «Безбашенной Пятерки» преградил им путь, изогнув щупальца в угрожающем жесте. Чудовища притормозили. Они уже были сыты и драться с собратом им не хотелось. Монстры повернули к морю.

Дэш отчетливо понимал, что ему надо срочно последовать за ними. Действие грамнистеров продолжало безжалостно терзать его сознание, заставляя покинуть тело акулата и вернуться в собственное. Денис едва удерживался, чтобы не поддаться. Он сознавал, что у него остаётся последний шанс выжить – нырнуть в море, погрузиться как можно глубже, выходя из-под действия грамнистеров. Но Дэш остался на пристани и с остервенением продолжал рвать цепи, раня щупальца в кровь.

– Упорный, – почти с уважением сказал сержант Рух. – Но дурак, что не уходит.

– А ты бы ушёл? – Вип знал ответ, но ему нравилось подначивать друга.

Рух сердито насупился и с вызовом ответил:

– Ты знаешь, что нет!

…Около года назад сержант больше недели тащил на себе раненого Випа, после того, как их выездной полевой лагерь на западной оконечности острова Кинель разгромили зараженные. В живых тогда остались только они вдвоём, и, если бы не Рух, растерзанное тело Випа так и осталось бы лежать на каменистой пустоши.

– Значит, дурак, говоришь? – сейч-полковник с ироничным прищуром глядел на сержанта.

Тот недовольно засопел и достал из кармана серебренные именные часы-луковицу, которые крепились на цепочке на поясе. Отщёлкнул крышку и с преувеличенным интересом уставился на циферблат:

– Он держится почти полчаса. Силен, гад.

– Силен, – согласился Вип. – Именно то, что нам надо. Эксперимент можно признать удачным. Пора прекращать. Давай, Рух, врубай на полную.

Сержант кивнул и принялся быстро накачивать давление, следя за манометром. «Убоище» завибрировало сильнее, наполняя комнату низким злым гулом.

Дэш с каждой минутой слабел все больше и больше. Щупальца казались неподъемными и почти не подчинялись ему. Но он продолжал терзать упрямый металл. Наконец, одна скоба не выдержала и выскочила из крепления. Левая нога подпольщицы освободилась. Но до полного избавления оставалось четыре крепления и еще столько же у Бона.