Штормовые времена

– Разве это не очаровательно? – повторила она снова. – О, что тут будет происходить! Если представить себе, какие события нас ожидают, можно даже испугаться, правда, Бобби?

– Возможно, вы не проведете здесь всю оставшуюся жизнь. Возможно, вы пожелаете переехать. Возможно, вы решите отправиться в другую часть страны или даже вернуться в Старый Свет. Так многие делают.

– Никогда! Только не мы с Филиппом! Мы приехали сюда, чтобы остаться. Канада получит наши останки. Джална будет нашим домом, – отрезала Аделина, и ее глаза наполнились слезами. – Знаешь, Бобби, в первый раз я назвала это место Джалной легко и естественно. Сейчас это название принадлежит ему так же, как Филипп и я.

Юный Вон следил за фигурой, согнувшейся пополам за свежевозведенной перегородкой. Он сжал ее руку и прошептал:

– Глядите, полукровка. Думаю, он что-то ворует. Давайте посмотрим.

Они подкрались как раз вовремя: малый набивал карманы гвоздями и шурупами из ящика с плотницкими инструментами. Заметив, что за ним наблюдают, он выпрямился и холодно на них посмотрел. Он был очень худ, очень смугл, с удивительно красивыми точеными чертами индейского орлиного типа, хотя и не резко выраженного; на его щеках алел румянец, а волосы были не жесткими и прямыми, а волнистыми прядями обрамляли впалые щеки. Он был одет в лохмотья и казался примерно ровесником Роберта.

– Ну что же, – сказала Аделина, – вот ты и попался.

– Я работаю на мистера Уилмота, – спокойно ответил он. – Я строю ему курятник, и мне не хватило гвоздей. Я подумал, возможно, плотники не будут против, если я возьму немного.

– Хорошо, что они не поймали тебя за этим, – сказал Роберт.

– Это для мистера Уилмота, – повторил мальчик, не сводя глаз с лица Аделины.

Она сделала нетерпеливый шаг ему навстречу.

– Бери все что хочешь! – воскликнула она. – Здесь все размеры и виды. Пойдем посмотрим, что там у тебя.

Он нерешительно вынул из карманов несколько образцов.

– Здесь и вполовину не хватит! Пойдем, вот тебе мешковина, положи в нее сколько надо. Не хочешь ли взять хороших дверных петель или крючков? А вот еще забавная штука, может, и она пригодится.

Молодой полукровка встал позади нее на колени и принялся жадно хватать все, что попадалось ему на глаза.

– Боже мой! – вскрикнул Роберт. – Вы не должны этого делать! Плотники точно знают, какие припасы у них есть, и они им нужны.

– Мы можем снова купить, – возразила Аделина. – Кроме того, здесь тонны гвоздей. Никто не хватится того, что мы возьмем.

Полукровка искусно связал узлом четыре угла мешковины и был таков. Перед уходом он одарил Аделину благодарной улыбкой.

– Удивлюсь, если через два дня тут останется хоть что-то, что можно унести, – заметил Роберт. – Тут побывают все окрестные воры.

– Но индейцы честные. Твой отец сказал мне об этом.

– Полукровки – нет.

– Расскажи мне об этом пареньке.

– Я мало что знаю. Мне известно лишь, что его имя Титус Шерроу. Обычно его зовут Тайт. Он плохой. Не понимаю, почему мистер Уилмот нанял его. Мне говорили, что он ночует в доме.

– Как случилось, что он полукровка? Его родители живы?

– Вроде бы нет. По-моему, он на четверть француз. Отец его матери был франко-канадец. То, что они сходились с индейскими женщинами, это позор.

– Мальчик очарователен.

– Применительно к вору-полукровке такое слово просто смешно.

– Он не крал.

– Вы думаете, это мистер Уилмот подослал его за гвоздями?

– Я так полагаю, – сказала она слегка раздраженно, словно оказалась задета честь Уилмота или ее дружба с ним.

– А вот и капитан Уайток! Давайте все ему расскажем!

– Ради бога, нет! Ни слова об этом, прошу.

Подошел Филипп.

– Аделина, я хочу спросить тебя о множестве вещей! – воскликнул он, и они вступили в долгую и увлекательную дискуссию по строительным вопросам.

Через две недели прибыла Дейзи Вон. Она оказалась гостьей, нежеланной для всех. Дэвид Вон не видел племянницу с подростковых лет. Доходившие до него редкие новости о ней не радовали. Но он оставался преданным семье, а Дейзи была единственным ребенком его брата. Она написала ему жалостливое письмо, и ему оставалось лишь предложить ей свое гостеприимство. Миссис Вон и в голову не могло прийти возражать мужу, но она чувствовала себя оскорбленной. Чувство сдерживаемой обиды хорошо воспитанного человека окружало ее серебристую голову подобно нимбу.

Аделина была полностью на ее стороне.

– Дорогая миссис Вон, – говорила она. – Это последняя капля для вас, я знаю. Вам хватает нас с Филиппом и всей нашей компании, но с появлением родственников вашего мужа вам настанет конец. Обещаю, что, как только у нашего дома появится крыша, мы съедем.

– Не говорите об этом, – отвечала миссис Вон. – Все устроится.

Не считая уверенности, что с приездом Дейзи в доме соберется толпа, Филипп не имел ничего против. Дейзи – красивое имя. И она сама, должно быть, веселая, возможно, занятная… По правде говоря, он с такой радостью углубился в строительство дома, что прочие события его мало волновали. Он стоял чуть позади остальных, засунув руки в карманы, пока другие изображали радушие. Роберт проделал долгий путь, чтобы ее встретить.