Штучка (СИ)

— Тебе же нравится, как я тебя трахаю, да, солнышко? — шепчет Егор, заставляя ее поднять лицо. Нет, вопрос не для него — он не конченный идиот, он знает, что ей больше чем нравится. Но она должна помнить свое место.

— Очень, — едва слышно выдыхает Татьяна, глядя ему в глаза.

— Не слышу, — безжалостно улыбается Егор. Нет, детка, могла вслух пытаться выпендриваться и оспаривать логику его поведения — умей вслух и признавать, что тебя хорошо удовлетворяют.

— Мне очень нравится, как ты меня трахаешь, — глазки поблескивают с вызовом, мол, хотел громко — держи, во весь голос скажу, да еще так, чтобы у случайного слушателя не осталось сомнений, о чем ведется речь. А вот эта провокация очень хороша. Хищник в груди не только удовлетворен, но и в предвкушении напрягается. А ведь ей было бы охренительно хорошо этим вечером, если бы она сама не напросилась. У Егора были вполне мирные планы. Но нет, Татьяна заставила их откорректировать. Нашла на свою задницу неприятностей — в прямом смысле этого слова.

Возвращаясь в водительское кресло, Егор бросил пакет на заднее сиденье, а затем взглянул на Татьяну. Она пыталась держать себя в руках. Вид у нее был практически невозмутимый и все же слегка встревоженный. Боялась?

— Татьяна, у тебя платья есть, оказывается? — насмешливо улыбнулся Егор, любуясь голыми коленками. Красивыми, заманчивыми коленками.

— Тебе нравится? — смущенно поинтересовалась девушка, тиская пальцами гладкую ткань подола.

— Нужно оценить целиком, — Егор пожал плечами, — но ноги у тебя красивые, Тань, я давно уже это знаю.

— Давно? — ох, как же зажглись у нее глаза. И много ли надо для приступа эйфории, а? Всего лишь один комплимент.

— Да можно сказать, всегда знал, — ухмыльнувшись, Егор потянулся к ней, вжимая девушку в спинку кресла. О, эти непередаваемые реакции. Как он их не видел раньше? Почему не срабатывали все эти рефлексы, которые видят сейчас и расширенные зрачки, и чуть раскрытые пересохшие губы. Кажется, она вообще боится дышать вблизи него. Интересно, этот ее голод хоть на малую часть утолим? Или она так и существует в режиме недостижимого насыщения? Сложно удержаться и не поцеловать ее — быстро, дразня, совсем чуть пробуя ее губы на вкус. Затем пальцы Егора таки нашаривают над ее плечом клипсу безопасности и тянут ее вниз по ремню.

— Кто не пристегнулся? — насмешливо шепнул Егор Татьяне в губы, и она слегка покраснела.

— Извини.

Покусывает губы — ей-то наверняка хотелось поцеловаться подольше. Что уж там, Егору это тоже хотелось, но в этом случае очень вероятно, что до постели бы они сегодня снова бы не добрались, а он и так уже отступил от установки, отделав Татьяну в собственном кабинете. Будь он сторонним наблюдателем — сам бы решил, что у них с Татьяной есть какой-то чек-лист с тем, где бы им в очередной раз перепихнуться, лишь бы не дома. Чек «потрахаться в машине», так и быть, Егор поставит несколько попозже.

По дороге Татьяна поначалу молчит, тихонько о чем-то размышляя.

— Егор…

От дороги особенно не отвлечешься, но все-таки Егор бросает на девушку быстрый взгляд. Растерянная, встревоженная, смотрит на него в упор.

— Да?

— Можно спросить?

— Ты уже спрашиваешь, Тань, — заметил Егор.

— Ты меня сегодня?..

— Выдеру? — ухмыляясь договаривает Егор. — Да, Тань, сегодня. Откладывать не вижу никакого смысла.

Она замолкает, тихонечко вздыхая.

Тормозя на светофоре, Егор бросает на нее взгляд. Татьяна явно в противоречивых чувствах.

— Не забудь — ты была согласна.

— Я помню, — тихо отзывается Татьяна.

С одной стороны, можно было бы ее успокоить, что никто ее до кровавых соплей пороть не собирается, с другой же — Егор прекрасно помнил, как полыхнул алым яростным заревом перед глазами мир, когда он получил это ее СМС. Ничего, пусть потревожится. Это первая и обязательная часть ее наказания.

— Егор…

— М? — все-таки, находясь за рулем, не очень удобно болтать, на собеседника не взглянешь, мимику не оценишь, нужно сосредоточиться на дороге.

— А ты это практиковал?

— Ты решила, что пора задавать правильные вопросы?

— Егор… — у девчонки отчаянный тон, будто она смертельно боится повторять вопрос. Да уж, Татьяна, как потрахаться где попало — нет, тебе не страшно, а тут — аж затрепетала. Вот что страх перед неизвестностью делает даже с умными девочками.

— Да, Тань, я — практиковал, — спокойно улыбнулся Егор. И четыре года той практики были, пожалуй, самыми острыми годами в его жизни.

— И… с женой?

Ох если бы. Если бы Людмила за все свои истерики могла получать заслуженное воздаяние — наверное, меньше бы было у них проблем. Но нет, до свадьбы еще очертила, что «это» ее оскорбляет, а Егор, очертя влюбленный, был вообще на все согласен, лишь бы она с ним была. Не хочешь, милая, — я не буду. А потом столкнулся лицом к лицу со своим раздражением, необходимостью держать слово, держать себя в руках, пусть это чем дальше — тем сложнее становилось.

Егор понял, что промолчал, так и не ответив на Танин вопрос, уже когда выворачивал к своему дому. Не хотелось отвечать. Не хотелось тащить в эти отношения прошлое. Ни в какие не хотелось так-то.