«Штукас». Асы Блицкрига в бою

Молчать! Слушать, когда старшие говорят! – Он строго посмотрел на меня. Но сказал мягко: – Ну, докладывай.

Я… я сбил «Юнкерс-87», – говорю, заикаясь.

– Видел. Ну, а дальше-то что? Куда ты делся? Коротко доложил обо всем. И тут Семенов снова вскипел:

– Вот как, за «сбитым» гоняешься? В таких сложных условиях надо быть сдержанным, а то вмиг собьют. Дерзости у тебя много – это хорошо, но в бою нельзя отрываться от группы и действовать очертя голову.

Стою навытяжку, растерянно глядя на командира. А он, помолчав, вдруг дружески улыбнулся и протянул мне руку:

– Ну, поздравляю с первым сбитым! Так и бей их! Да смотри не зазнавайся и помни мои слова: при всех случаях надо держаться группы и сохранять самообладание».

Как уже говорилось выше, «Штуки» к тому времени считались у советских летчиков-истребителей достаточно легкой добычей. Возможно, именно поэтому они очень часто фигурируют в донесениях истребительных частей. При этом данные о потерях противника неизменно завышались в разы. К примеру, по итогам дня 8 июля на южном фасе Курской дуги советские истребители претендовали на 31 сбитый Ju-87, в то время как немецкие документы подтверждают потерю шести и повреждение еще нескольких пикировщиков, причем в эти цифры включены, естественно, и потери от огня зенитной артиллерии.

Однако потери пикирующих бомбардировщиков действительно были весьма велики и составляли за время немецкого наступления около сотни уничтоженных и тяжело поврежденных машин. Что было еще хуже для Люфтваффе, росли потери опытного летного состава, восполнить которые было уже практически невозможно. К примеру, 8 июля 8-й авиакорпус лишился сразу двух обладателей Рыцарского креста – командира 8-й эскадрильи 2-й эскадры пикирующих бомбардировщиков Бернгарда Вутки и обер-лейтенанта Карла Фитцнера из 5-й эскадрильи 77-й эскадры. Последний, возможно, стал жертвой молодого аса К.А. Евстигнеева.

К середине июля немецкому командованию стало ясно, что наступление захлебнулось. Основной задачей теперь стало сдержать советский контрудар. Для этого приходилось усиленно маневрировать имевшимися в распоряжении подразделениями Люфтваффе. 16–17 июля 8-й авиакорпус был вынужден передать 1-ю и 3-ю группы 2-й эскадры пикирующих бомбардировщиков «Иммельман» северному соседу – 6-му воздушному флоту, а 77-ю эскадру в полном составе отправить на юг, останавливать советское наступление на Левобережной Украине.

12 июля началось советское контрнаступление на северном фасе Курской дуги, в районе Орла. Пытаясь остановить волну краснознаменных дивизий, пикировщики из состава 1-й авиадивизии выполнили за день свыше 400 боевых вылетов, в которых 1 – я эскадра пикирующих бомбардировщиков недосчиталась как минимум семи машин. Достаточно серьезные потери понес от их действий 1-й гвардейский танковый корпус – от налетов «Штук» страдали в основном не танки, а артиллерия, автомобильный транспорт и личный состав. Небольшие истребительные патрули были не в состоянии сорвать массированные налеты немецких бомбардировщиков, хорошо прикрытых собственной истребительной авиацией. Нередко восьмерке «Яков» или «Лавочкиных» приходилось вступать в бой с несколькими десятками самолетов противника.

В дальнейшем, по мере переброски в сферу ответственности 6-го воздушного флота групп пикирующих бомбардировщиков с юга, интенсивность использования «Штук» только возрастала. Советские офицеры называли их «наиболее реальной угрозой для наших наступающих войск». Однако и потери Ju-87 были значительно больше, чем самолетов других типов. За период с 15 по 23 июля 1-я эскадра пикирующих бомбардировщиков лишилась 12 машин, две группы 2-й эскадры – восьми, группа 3-й эскадры – шести. В это число не включены «Штуки», которые пришлось позднее списать из-за серьезных повреждений.

Фридрих Ланг вспоминал об этом времени:

«Вскоре наше наступление остановилось, и теперь уже русские перешли в контрнаступление. Группа была переведена на аэродром в Брянск. При этом, действуя против наступающих советских танков восточнее Карачева, она временно подчинялась командиру 2-й эскадры пикирующих бомбардировщиков оберст-лейтенанту Эрнсту Купферу. В нескольких километрах юго-восточнее Карачева мы атаковали позиции советских реактивных установок. Успешность наших атак подтверждалась данными радиоперехвата.

После нашей первой атаки их командир просил по рации, чтобы прислали истребители, так как боялся, что все его установки будут уничтожены. После нашей последней атаки он снова вышел в эфир и передал своему командованию, что помощь ему уже больше не нужна, так как все установки уничтожены.

Затем группа перелетела на аэродром в г. Почеп в 75 км юго-западнее Брянска, а вскоре на полевой аэродром Сечинская севернее Брянска. Его размеры позволяли взлетать в плотном боевом порядке. Основной район наших действий находился севернее и северо-восточнее Брянска. Дважды мы летали атаковать танки северо-восточнее г. Духовщина, Смоленская обл., что было на пределе радиуса действий наших Ju-87D».